Онлайн книга «Брачные ошибки»
|
* * * Рамки с песком я довела до ума. Придумала, как закрыть отверстия под болты симпатичными медными шляпками, сделала кожаные прокладки, чтобы стекло не елозило при повороте рамки. Обожгла все три металлические подставки в печи, предварительно сняв ржавчину и протерев маслом, и получила на них черную матовую пленку, смотревшуюся весьма прилично. Во всяком случае, Берта просто влюбилась в эту игрушку и частенько переворачивала её, глядя, как тонкие песчаные струйки рисуют новый пейзаж. - До чего же, госпожа баронесса, штука превосходная! Как смотрю на неё, так мне спокойно делается. Как будто отдохнула… Я и сама знала за этими простыми игрушками такую особенность: успокаивать нервы. Иногда вечерами я медленно поворачивала одну из рамок и, меняя угол наклона, получала или более резкую и четкую картинку, или мягкий, чуть расплывчатый, почти акварельный рисунок. Картины действительно получились большими и красивыми. А еще они неизменно вызывали интерес Корины и Брунхильды. И если Корина, убирая в моей комнате и трапезной, имела возможность периодически крутануть рамку и полюбоваться на сыпучий песок, то Брунхильда, большую часть времени проводящая в кухне, такой возможности не имела. Мне было странно осознавать, что две взрослые и, в общем-то, уже не молоденькие женщины готовы нарушать местные правила приличия для того, чтобы лишний раз увидеть «чудесную картинку». Я застала эту парочку в трапезной, где уже совсем поздно ночью они пересыпали песок в рамке. Брунхильда в огромном нелепом ночном чепце и солидной ночной сорочке до самых пят недовольно выговаривала горничной: - Ишь ты какая! Сейчас моя очередь повертать! Ты и днём можешь, а ещё и сейчас жульничаешь! Я не испытала никакой злости, застав их за этим делом, а только удивление. Обе смутились и чуть не со слезами на глазах просили прощения: - …очень уж, госпожа баронесса, любопытственно оно! Ей-ей, больше не дотронусь! Простите, госпожа… – растерянная Брунхильда, пойманная “на месте преступления”, действительно боялась, что я ее выгоню за прикосновение к такой дорогой вещи. Смущённая Корин пряталась за её широкой спиной и молчала. Ругаться и ворчать я не стала, отправила их спать, а сама задумалась. В этом мире еще нет никаких движущихся картинок. Нет даже самой простой черно-белой фотографии. Любая картина стоит дорого, так как рисуется художником в единственном экземпляре. То есть простонародью такие дизайнерские вещи не доступны вообще. Но даже если вспомнить контору законника или довольно дорогой особнячок фон Гольца, я не видела ни одной картины. А эта рамка с песком каждый раз выдает новый рисунок, который ты еще можешь менять по собственному настроению. Такая вещь будет стоить не дорого, а очень дорого. Если… если мне удастся привлечь к ней внимание сильных мира сего. Нравится мне это или нет, а придётся с кем-то хорошо поделиться доходами. И лучше начинать делиться этими самыми будущими доходами не с канцелярскими чиновниками, способными обглодать любую идею до скелета не хуже пираний. Логичнее выбираться сразу наверх, к герцогской семье. С утра я принялась за Берту. Меня интересовало всё, что она знает о правителе города и его близком окружении. Герцог Ансельм фон Рогерд был уже немолод, хорошо за пятьдесят. И женат второй раз на прекрасной графине Эльмине фон Неттервен из старинной и почтенной, но сильно обедневшей семьи. Сплетничают, что она не принесла мужу ни земель, ни денег, только несколько сундуков с одеждой. От первой жены у герцога две дочери – Одилия и Ульрика, которых несколько лет назад уже выдали замуж не без выгоды для семьи. |