Книга Брачные ошибки, страница 7 – Полина Ром

С одеждой все оказалось немного легче, чем у большинства попаданок: никаких кринолинов и корсетов не наблюдалось. Тонкая батистовая сорочка до колена, сверху белое платье из шелковистой плотной ткани, затем цветное, со шнуровкой на груди. Эта шнуровка и заменяла собой бюстгальтер, придерживая грудь и помогая платью плотно облегать фигуру.

На ноги Берта натягивала мне довольно плотные чулки и подвязывала их льняными лентами под коленками. Обувь – почти обычные балетки без каблука, только довольно тяжелые и не слишком изящные. На шее у меня на длинном шелковом шнурке – висел странный золотой медальон. Вроде бы обычный крестик, но вписанный в круг.

Грудь, кстати, у меня была так себе, еле-еле единичка. Похоже, Эльза начала “созревать” совсем недавно, так что это меня не сильно печалило. Внешность и вообще не главное, а на мою новую точно не стоит жаловаться: миловидная темноволосая девочка-подросток. Выглядела я сейчас лет на четырнадцать-пятнадцать.

Кроме нас с сиделкой в доме еще жила горничная Корина, спокойная и молчаливая женщина лет тридцати и толстая добродушная повариха с солидным именем Брунхильда.

Из дома я выходила только один раз: Берта разрешила мне посидеть на крыльце на солнышке, при условии, что я закутаюсь в огромный шерстяной плед. Пришлось согласиться. Дом находился где-то на окраине столицы. Снаружи это оказалось достаточно старое и неуклюжее двухэтажное строение с маленькими тесными комнатками.

Похоже, особнячок долгое время был заброшен, так как небольшое количество мебели в моей комнате, самой светлой в доме, а также частично меблированная столовая казались чужими в этом здании. Остальные комнаты содержали в себе только покрытую пыльными чехлами мебель и паутину по углам.

С крыльца сходить мне Берта не дозволила, строго наблюдая за моим поведением. Все, что мне удалось рассмотреть: здесь ранняя весна, деревья вполне похожи на земные. Соседние дома стоят от нас метрах в тридцати-сорока. Мне виден был только кусочек одного из них. А чуть ниже невысокого холмика, на котором находился мой дом, из земли бил довольно мощный родник. Через небольшой каменистый ручеек, весело играющий и журчащий на солнышке, был переброшен подгнивший мостик.

Сведения о мире я собирала очень медленно и осторожно, поэтому моя “добыча” за эти несколько дней была достаточно скромной. Я сходила на кухню, попросила у Брунхильды горячего взвара и попутно узнала, что перед Светлым Воскресенье она поедет Роттенбург за покупками.

- Здесь у нас, в Тауберге, молоко и сливки добрые, конечно. Но колбасами местным со столичными не сравняться! А после воскресенья господин баронет обещался приехать. А он и поесть любит, и попить – сами, маленькая госпожа, знаете.

Я покорно кивала головой, подтверждая, что да, знаю. Но прекрасно понимала, что любой серьезный разговор выдаст во мне чужачку. Приезда дяди-баронета я откровенно боялась: в отличие от остальных, он знал настоящую Эльзу фон Зальц.

Какие-то крохи сведений я вытянула из молчаливой горничной. Но больше всего, конечно, мне «помогала» сиделка, бесконечно вяжущая длинный чулок и рассказывающая о своей семье и собственных детях. Это давало хоть какое-то представление о местном быте и нравах. И больше всего мне не нравилось то, что свой заработок Берта отдавала мужу: сапожнику, который по “слабости здоровья” не работал уже несколько лет и пил на деньги жены.