Онлайн книга «Сестры Ингерд»
|
К вечеру все было готово. Сусанна помогла мне накрыть стол и ушла. Камин я растопила исключительно для настроения, а не для тепла. Но при этом подумала, что путь от кухни до нашей комнаты слишком велик и еда на стол будет попадать уже остывшей. Сейчас же, пока у нас не готовили каких либо сложных блюд, я просто поставила котелок с морше на ступеньку камина, чтоб похлебка не остыла. Похоже, мне нужно будет серьезно подумать, где разместить трапезную или столовую, чтобы не есть холодное. После ремонта комната выглядела чуть-чуть пустоватой – явно не хватало мебели. Вот здесь, у стены, напротив кровати, хорошо бы поставить большой комод. Там можно будет хранить постельное и нижнее белье. Ну и шкаф на противоположной стене тоже не испортит дизайн комнаты. Однако я прекрасно понимала, что все это дело далекого будущего. А пока два сундука у стены занимали место будущего комода. Впрочем, за все свои труды я была щедро вознаграждена восхищением Рольфа. После того самого первого просмотра, когда я показала ему почти полностью сделанный потолок и объяснила, что, как и из чего, больше я мужа в башню не допускала. Работа была совсем не легкая и дорогая. Мне многое приходилось делать самой, без конца бегая по лестнице, чтоб не отвлекать Сусанну от хозяйства. Конечно, у меня всегда была помощь в лице Эммы. Но забот хватило всем. Так что я считала совершенно справедливым, что душа моя вполне законно требует восторгов, одобрения и капельку похвал. Тем более, что я не поленилась достать одно из очаровательных домашних платьев и чувствовала себя сегодня не меньше, чем супер красавицей и царицей мира. *** Муж вошел с влажными после мытья волосами, одетый по-домашнему: свежая белая рубаха, мягкие брюки из тонкой шерстяной ткани. Вместо привычных уже мне сапог – кожаные туфли, чем-то напоминающие мокасины. -- Приветствую вас, барон Нордман. Муж замер на пороге, с интересом оглядывая комнату, и восхищенно присвистнул: -- Поздравляю вас, госпожа баронесса! Ваши таланты поразили меня в самое сердце! Я засмеялась, подбежала к нему, обняла и, закинув голову, заглянула в глаза: -- Рольф, правда, нравится? Крепкие мужские руки чуть стиснул меня, а я ткнулась лицом в его рубашку, пахнущую свежестью и уютом. Где-то над моей макушкой прозвучал чуть сдавленный его голос: -- Олюшка, радость моя, ты не представляешь, как много ты для меня сделала… Еще с минуту мы постояли, обнявшись, а потом, со вздохом оторвавшись от Рольфа, я тихо сказала: -- Пойдем ужинать. Я зато хорошо представляю, какой ты голодный. Пусть еда и была самая простая, но сервирован стол сегодня был фарфором и серебром. В тему пришлась и белоснежная скатерть с вышитыми краями, и небольшая фарфоровая вазочка, в которую я поставила березовые ветки с первыми пробивающимися листиками. Конечно, на улице еще бывают и метели, и снег лежит по пояс. Но ведро березовых веток я наломала почти сразу, как мы приехали, и оставила в тепле кухни у окна, время от времени доливая воду. Сейчас ажурная зелень не только служила украшением, но и давала ощущение весны. Клейкие листочки березы пахли чуть терпковатым и нежным запахом. Рольф даже аккуратно оторвал один из них, размял между пальцами и с удовольствием вдохнул аромат. -- Знаешь, Олюшка, это, наверное, лучший ужин в моей жизни за последние годы, – с мягкой улыбкой сказал мне муж, отодвинув тарелку. |