Книга Заботы Элли Рэйт, страница 58 – Полина Ром

-- Что ж, раз выбора нет, пусть будет здесь.

Я достала серебряную монету и протянула ему. Деньги хозяин Стока не взял, а нахмурившись приказал:

-- Прибери, дурында! В конторе отдашь. – и раздраженно покачал головой, поражаясь моей бестолковости.

Мы вернулись в контору, и мэтр Купер записал что-то в своей книге. Затем забрал у меня монету и напомнил:

-- Только смотри, чтобы честно.

* * *

Со Стока я отправилась на улицу Фонарщиков, и в лавке, про которую мне говорила госпожа Ханна, высмотрела толстую шерстяную ткань практичного темно-синего цвета. Кроме этого я приобрела рулон белой льняной ткани. Её мне завернули в серую оберточную бумагу. Ткань, кстати, была явно фабричной выделки и стоила не так дорого, как я ожидала. Все вместе обошлось меньше серебрушки. Я была права – времена здесь не совсем дикие, есть уже и механизмы, пусть и простые.

Со всем этим добром, сложив его в мешок и перекинув через плечо, я вернулась на Сток, который уже заполнился людьми, и медленно побрела от одного края к другому, останавливаясь у каждого прилавка и наблюдая, чем торгуют и по сколько. Никуда не торопилась, так как сейчас это было самое важное – угадать с товаром.

Приценивалась к продуктам у лоточников и в конце поняла странную вещь. Самые дешевые товары, которые здесь продавали, стоили сильно дороже, чем если бы такое покупали целиком. Например, каравай хлеба в пекарне стоил семь медяков. Этот каравай резали на восемь частей и продавали каждый кусок по два медяка. Я настолько не понимала, почему люди покупают хлеб так дорого, что на краю Сток выбрала одну женщину, чье лицо мне показалось не слишком раздраженным, и спросила у нее:

-- Почтенная, там через два прилавка от вас хлеб продают. И я смотрю – торговля совсем не плохо идет. Я только не понимаю, зачем его покупают так дорого? Вы не могли бы объяснить?

-- Тю, дурная какая! Ежли у человека после вчерашней пьянки только два медяка в кармане, где ж он тебе семь на целый каравай возьмет? Кто поумнее, да ежли не пьющие – те конечно не купят, а которые поденщиной занимаются – только тут и поедят.

Женщина смотрела на меня слишком пренебрежением.

-- Неужели все покупатели здесь пьющие?

-- Вовсе и не все! А только поденщиков то страсть сколько на работу выходит, а ведь не все устроятся. А когда последний грош в кармане – так хоть какой еды купить, хоть за сколько.

Похоже, я недооценивала уровень нищеты у местных покупателей. Но мне сильно не нравились цены. Чтобы отбить тот серебряный, который я уже заплатила, мне придется торговать здесь с утра до вечера, наплевав на детей и дом.

К женщине подошел покупатель и я отодвинулась, чтобы не мешать. Пожалуй, выгоднее торговать какой-нибудь выпечкой. Или все же подумать про плов? Был еще вариант купить тележку и привозить сюда горячую похлебку…

Домой я вернулась нагруженная тканью, но в полном раздрае.

Ткань, которую я купила себе на платье, госпожа Хана одобрила:

-- Ступай домой, покорми детишек, а потом приходи вместе с ними.

Так я и сделала. Кроить устроились на кухне: освободили стол от посуды и госпожа Ханна, ровненько разложив ткань на столе и померив с помощью шнурка мои бедра и грудь, плоским мелком принялась наносить детали выкройки. Резала она ткань тоже сама, огромными портновскими ножницами, кроила уверенно и быстро, так, как могла бы делать опытная портниха. Шить сели сразу же, а попутно она давала мне объяснения: