Книга Невестка слепого барона, страница 189 – Полина Ром

— Муж говорит, что еще два-три удачных года, и мы сможем возродить старое село, которое сейчас все еще заброшено. Так жаль, что я не могу выразить лично свою благодарность господину графу. Если бы не его забота, мы, два беспомощных старика, могли бы остаться без еды и крыши над головой.

— Я рада, госпожа баронесса, что ваши земли процветают. Да и вы – совсем еще не старуха.

— Я привезла вам подарок, графиня Клэр. Ожидание ребенка – прекрасное время, и его нужно потратить на то, чтобы изготовить приданное для младенца.

Баронесса взяла с соседнего стула завернутый в холстину небольшой тючок и, ловко развязав ткань, достала несколько отрезов.

— Вот, госпожа, самое тонкое полотно, которое у меня только нашлось. Оно прекрасно пойдет на пеленки и свивальники.

— Благодарю, – я почувствовала некую неловкость от этого подарка, и, похоже, баронесса это почувствовала.

— Мне бесконечно жаль, что этот ребенок родится не в моей семье, – бывшая свекровь была серьезна и немного печальна, но говорила и рассуждала совершенно спокойно. Не было ни истерических, ни обвиняющих ноток. – Рождение малыша – всегда благословение Господне! – торжественно закончила она. – Однако, госпожа графиня, я приехала к вам с просьбой…

— Слушаю вас, – я слегка насторожилась, подозревая, что Розалинда по старой памяти начнет выпрашивать какие-нибудь бонусы и преференции.

— Дорогая госпожа, я приехала к вам с просьбой… – повторила она, чуть помялась, потом вздохнула и, не глядя мне в глаза, закончила свою речь. – Я хотела попросить вас присутствовать на молебне. Скоро день Святого Рудольфа, и я заказала службу в память о сыне. Конечно, я понимаю, что в вашем положении это может быть не так и легко, но умоляю: не отказывайте мне! – она молитвенно сложила руки, жалобно заглядывая мне в глаза.

Я ощущала стыд за свои мысли и подозрения: какой бы она ни была раньше, но сейчас стало видно, что смерть сына сильно повлияла на баронессу. Он был ее единственным ребенком. И хотя я точно знала, что Рудольф – редкостная мразь, насильник и убийца, но она-то верила, что сын ее – славный парень. Она им гордилась и искренне любила. Может быть, он был единственным человеком в этом мире, которого она действительно любила всем сердцем!

«Зря я про нее так… У нее душа болит о потерянном, а я все выискиваю в ней меркантильность. Нехорошо получилось…».

— На какой день будет назначен молебен, госпожа баронесса?

— На двадцать второй день месяца, на день Святого Рудольфа, госпожа графиня, – свекровь смотрела на меня с надеждой, продолжая машинально прижимать руку к сердцу.

Я обратила внимание, как она постарела: руки были покрыты целой сетью мелких морщинок. Это была не рука женщины средних лет, а старческая, чуть скрюченная кисть с тонкими кривоватыми пальцами.

Срок беременности у меня был не такой и большой, утренняя тошнота давно осталась в прошлом. И в целом я чувствовала себя отлично. Пусть и противно мне было вспоминать первого мужа, но и отказывать постаревшей баронессе мне не хотелось.

— Я обязательно приеду, госпожа Розалинда.

***

На следующий день после визита баронессы я совершенно неожиданно получила письмо от Освальда!

Это было такое счастье, что некоторое время я совсем не могла рассуждать здраво. Только торопливо прочитав заполненный уверенным почерком лист и потом перечитав его еще раз, уже более внимательно, я обратила внимание на ту женщину, которая привезла мне сверток пергамента: баронетта Бенедикта фон Краузе была плотной сорокалетней женщиной, все это время терпеливо ждущей, пока я дочитаю.