Книга Печать секретности, страница 45 – Ирина Дегтярева

– Сплетня ты ходячая, Леня! Завидуй молча.

– Вот еще! Завидовать! Этот араб тебя вокруг пальца обведет. А к чему ты развел философствования про страх и битье? На что ты намекаешь? Чувствуешь, что нас руководство начнет бить за неудачи? Да просто Ермилов отложит дело до выявления новых обстоятельств.

– Опасаюсь, что этими новыми обстоятельствами станет информация об утечках из секретных КБ. Не хотелось бы узнать о пропаже из-под носа секретов, особенно если эти секреты уже в кармане врага.

Леонид развел руками. Шифровка красноречиво говорила о том, что связь с агентом существует не первый день и основана не на лирической переписке, а на передаче ценных сведений иностранной разведке.

Василий и так все эти дни, как только обнаружил микроточку, с напряжением ждал звонка с мест, от кого-нибудь из офицеров безопасности, работающих «на земле». Предвидел, что сообщат о неблагополучной обстановке на одном из объектов, которые курирует военная контрразведка.

Он и сам тешил себя надеждой добиться в домашней обстановке от Горюнова деталей по расследованию УБТ в отношении убитого узбека. Кто его убрал? Коллеги по игиловскому цеху или это связано с его приработком и содействием разведчикам из английского посольства? Понятно, что посольские ребята на ликвидацию сами не пойдут, для подобных целей могли использовать прикормленных игиловцев из числа подпольщиков российского разлива, тех, кого вербовали в лагерях ИГ^[11]в Сирии. А вернувшись в Россию по заданию главарей ИГ [ИГ – террористическая организация, запрещенная в РФ], эти бойцы не утрачивают связи и с англичанами. В данном случае – с англичанами. Но вербовали там и цэрэушники, и моссадовцы, как рассказывал Горюнов, когда Егоров был в Латакии на конспиративной квартире УБТ.

Подвоха со стороны Виктории он не ждал. Ее звонок застал его в метро по дороге домой. Василий прижал трубку к уху, опасаясь, что в тоннеле прервется связь, и рассчитывая, что сейчас его спросят о том, что он хочет на ужин. Однако Вика ошарашила:

– Представь себе, заявился Снегирев. Ты помнишь его? Я решила тебя предупредить. Он оставил в коридоре свою сумку и пошел в магазин. Наверное, за водкой. Не вздумай с ним пить!

– Ну ты меня еще поучи, – миролюбиво сказал Василий, пытаясь скрыть, что потрясен новостью.

– Ты его сам вызвал? – Вика восприняла спокойный тон мужа по-своему.

– Глупости! Я про него забыл давным-давно. А что он тебе сказал, когда зашел?

– Спросил: «Не ждали?» Причем ехидно так. Ты едешь домой? Мне что-то неохота тут с ним в одиночку беседы вести.

– Посади Валерку с ним в шахматы играть.

Василий шагал от метро по темной улице. Каблуки ботинок слишком звонко щелкали по асфальту, словно подмораживало, как отдаленное напоминание, что все же зима, хоть и бесснежная. С каждым шагом у него все больше вопросов роилось в голове. С чего вдруг Снегирев решил приехать даже без звонка? Как отыскал его в Москве? Василий не мог припомнить, что давал ему адрес родительской квартиры, в которой теперь живет. Если только подружки Виктории по работе в концерне растрепали Дмитрию.

«Что происходит?» – повторял про себя Егоров, поднимаясь по стертым ступенькам лестницы. В подъезде пахло валокордином, кошками и терпко геранью, горшки с которой стояли на широких подоконниках между этажами. Василий, проходя мимо, привычно похлопал ладонью по сломанным и незапертым дверцам почтовых ящиков, висевших елочкой на стене вдоль лестницы. Этот ритуал еще в детстве успокаивал его, особенно когда предстоял неприятный разговор с отцом, а то и выволочка за какой-нибудь проступок.