Книга Локация «Берег», страница 68 – Ирина Дегтярева

— Да, разумеется. — Бурцев двинул вперед пешку и съел черного ферзя. У Александра вытянулось от обиды лицо. — Только их вакцина считается не слишком хорошей. Я слышал в СССР Смородинцев и Чумаков дорабатывают вакцину от полиомиелита, и она будет отличаться от американской в сторону большей безопасности для прививаемых.

— Хотел бы я пообщаться с такими учеными.

— Это не так сложно устроить, — всерьез воспринял эту ни к чему не обязывающую фразу молодого собеседника Бурцев.

— Как это? — изумился Александр и тут же рассмеялся: — Вы волшебник?

— Нет, просто в Москве в ближайшее время состоится шестой Всемирный фестиваль молодежи и студентов. Я уже обсуждал это с твоим отцом.

— И что? — с большим любопытством спросил Александр, зная непримиримую позицию отца по этому вопросу. Иван Аркадьевич всегда утверждал, что стоит ему или кому-нибудь из членов его семейства ступить на территорию СССР, как их тут же арестуют и, если не расстреляют, то уж наверняка отправят на Колыму.

— Мат, — равнодушным тоном сообщил Георгий так, словно его нисколько не занимала шахматная партия и думал он о другом. — Иван Аркадьевич согласился отпустить тебя. Ведь ты поедешь туда как студент Сорбонны факультета медицины. В СССР у нас с Иван Аркадьевичем есть знакомый — Миронов. Он уже довольно пожилой человек, но, зная, чей ты сын, с огромным удовольствием встретится с тобой и наверняка сможет организовать интересные встречи с советскими учеными.

— Великолепно! — вскочил с кресла Александр, опрокинув на пол доску с шахматами, засмеялся и махнул рукой. — Все равно проиграл партию. С вас матч-реванш.

— С удовольствием, — кивнул Бурцев. — Я полагаю, отец предупредит тебя, но я тоже считаю своим долгом, как друг вашей семьи предостеречь. Не стоит в Союзе делать акцент на том, что ты русский или имеешь русские корни. Имя Герман Крэйс не скажет ровным счетом ничего, тем более ты родился в Швейцарии. Ты ведь по паспорту Герман Крэйс?

— Герман-Алекс Крэйс. Когда получал паспорт, отец настоял, чтобы я взял девичью фамилию матери, — Александр усмехнулся. — Он боялся, что мне сложно будет поступить в институт с русской фамилией. Это все его эмигрантский синдром. Дома я Александр Кедров, во Франции — Герман Крэйс.

— Разговаривай только по-французски, пусть и через переводчика. Наедине с Мироновым попрактикуешься в русском. Этому человеку ты можешь доверять безоговорочно.

— Миронов? — вдруг дошло до Александра. — Это случайно не родственник нашей Лёли? А судя по возрасту… — он задумался. — Отец?

— Ты весьма проницателен, — удовлетворенно кивнул Георгий. — Его зовут Дмитрий Кириллович. Но о том, что он отец Ольги Дмитриевны тоже никто не должен знать. Никто, слышишь?

— Георгий Иванович, я все понял. Но это похоже на шпионский детектив.

— Для спокойствия твоего отца, можно поиграть и в шпионов. Расставляй фигуры, — указал он на шахматную доску.

* * *

Москва, вопреки ожиданиям, встретила солнечной погодой и радостными приветливыми людьми, просторными чистыми улицами. Александр подспудно ожидал увидеть все в черно-белом цвете с вкраплениями из красного — флаги, косынки на женщинах, транспаранты. А тут вполне европейский город, люди, правда, одеты простовато, но это компенсируется их доброжелательностью.

28 июля Александр участвовал в общем торжественном шествии от Всесоюзной сельскохозяйственной выставки до Лужников. На центральном стадионе им. Ленина выступали молодые люди из разных стран с приветствиями своих ровесников из СССР и других государств. От правительства выступал Ворошилов — председатель президиума Верховного Совета. Переводчиками у студентов были такие же студенты из ИнЯза и МГИМО.