Книга Детектив к лету, страница 44 – Татьяна Устинова, Елена Дорош, Наталия Антонова, и др.

– Ну, предположим, – в ответ на разноголосое «Здрасьте, здрасьте, добрый день!» молвил хозяин и перебросил из одной руки в другую блестящий топор.

– А вы же Иван, да? Сын Кроко… Анны Петровны? – дерзнула уточнить Вера.

Остальные на всякий случай отошли на пару шагов. Забор у дома был символический, не ограда, а только намек на нее: неровная линия из набитых на столбики жердей.

– А вы от Крокоанны Петровны, что ли? – нехорошо ухмыльнулся хозяин и двинулся к калитке.

Топор свой, правда, перед этим с утробным кряком воткнул в колоду.

– Вообще-то да, мы только что были у вашей матушки, но она, к сожалению, не захотела нам помочь, – заторопилась Вера.

– Узнаю свою матушку. – Мужик ухватился за верхнюю жердь ограды так, словно приготовился через нее перемахнуть, и Любовь Антоновна с Людмилой еще попятились.

А Пашка, наоборот, вперед шагнул и еще руку протянул:

– Я Павел, очень приятно познакомиться.

– Иван. – Мужик поколебался, но руку пожал.

– Иван, мы извиняемся за беспокойство, но нам бы очень нужно знать, где сейчас та ваша подруга, которой Анна Петровна когда-то подарила серебряные серьги с гранатами, – деловито сказал Пашка.

– Какие серьги? – озадачился мужик.

Но какая подруга, не спросил. Это обнадеживало.

– Мои! Мои серьги! – снова выступила вперед Вера, затарахтела с ускорением: – Вернее, бабки моей. Которые я Анне Петровне в залог оставила, а она их подарила вашей подруге, с которой вы вскоре расстались, а теперь я хотела бы их выкупить, а где искать ту женщину – не знаю, и мама ваша не говорит…

– Ну, за мамочку свою я не ответчик, – перебил ее Иван. Достал из кармана пачку сигарет и зажигалку, прикурил, затянулся, глядя на Веру вроде как задумчиво, с прищуром. – Предположим, знаю я, где Татьяна. Предположим, скажу вам.

– Скажите! – Вера снова молитвенно сложила ладони, но уже без стодолларовых бумажек.

Почувствовала, что сын не той же породы, что мама.

– И что? Вы к ней поедете – на хутор, за сто верст?

Вера осеклась и оглянулась на Пашку. И все на него посмотрели. Молча, но с вопросом.

Людмила застонала, но исключительно мысленно.

– Хотите с нами? – Пашка беззаботно улыбнулся Ивану. – Садитесь, мы подвезем.

Ехали долго, почти два часа по разбитым проселкам. Иван разговорился, объяснил:

– Я с матерью с тех пор не общаюсь. За шесть или семь лет два раза виделись – на похоронах деда и бабки, но и тогда разве что парой слов перебросились. Ну, в третий раз, наверное, на ее собственные похороны приду.

– Нехорошо так говорить, Иван, это же ваша мама, – не удержалась Людмила.

Она своим первоклашкам усиленно внушала: семья – это великая ценность. Фамильное древо с ними рисовала, портреты родственников к веткам приклеивала. Сама заранее готовилась к появлению у них с Пашкой детей, вот, даже семейную летопись составлять начала. «Вскоре после свадьбы мы с вашим папой отправились туда, где он вырос» – хорошее же начало?

– Да какая она мама! Она змея подколодная, – выругался Иван. Добавил еще пару непечатных слов, потом извинился: – Уж простите, что сор из избы выношу. Нормальная мать разве оставила бы единственного сына бобылем? Я долго выбирал, привел Татьяну. Хорошая женщина, добрая, заботливая – чего тебе еще, мамочка, надо? А она ее запилила, заклевала, довела до того, что Таня дочку в охапку схватила – и деру! Без объяснений, без извинений, просто сбежала от меня, пока я на вахте был, а потом встала в дверях своего нового дома и объявила: «Вон отсюда, Иван, и чтобы я больше никогда тебя не видела и не слышала».