Книга Клуб анонимных цариц, страница 94 – Алекс Винтер

– Угу, – сказал я. – В сообщении еще фамилию напиши, чтоб я, пока до дома еду, не забыл… Что-то такое у меня в башке завертелось, вроде знакомая фамилия… Гербер, Гербер… Где я ее слышал?

– Ты ее видел в списке учеников Солнцева, – ответила Агата. – Полина Гербер тренировалась у Солнцева, а потом вдруг умерла.

– Погоди, я перезвоню, – прервал я Агату и тут же набрал Алекс: – Ты еще не успела уснуть?

– Успела, – ответила Алекс недовольным тоном. – Я очень ценю твое внимание, но, надеюсь, ты разбудил меня не для того, чтобы пожелать спокойной ночи?

– Нет, я тебя на минуточку побеспокою и отпущу спать. Тебе что-нибудь говорит фамилия Полины Гербер?

– Конечно, говорит, – ответила Алекс. – Полинка тренировалась у Солнцева, ей не прочили большое будущее, потому что она была крупновата, ну, в общем, как я. И Солнцев велел ей похудеть. Она так старалась, что заморила себя голодом и умерла от анорексии. А что?

– Не знаю пока. Спи давай, спокойной ночи.

– Стас, ты просто эталон галантности, – фыркнула Алекс и положила трубку.

После возвращения из Турции Вика довольно быстро входит в привычный ритм жизни, не меняющийся месяцами. Впрочем, она и выпала-то из-за этой истории всего на неполную неделю, так что это просто. Утром душ – легкий завтрак – дорога – тренировка – душ – дорога – обед. Потом немного личной жизни и обязательный ранний отбой. И так по кругу. Пьяная вылазка с Алекс была единственной, после нее ни Вика, ни Алекс друг другу не звонят и не пишут, будто бы чувствуя какую-то неловкость. Вика дважды видит Алекс на арене, где та берет интервью, сперва у тренера хоккейной команды, а потом у Торадзе, и обе – как телеведущая, так и старуха – просто источают лютую ненависть друг к другу, которая наверняка будет заметна даже телезрителям. Но обе профессионалы своего дела и потому приветливо скалятся, а как только камеры выключаются, расходятся в разные стороны с гримасами отвращения. Алекс оба раза замечает Вику и машет ей рукой, Вика кивает. На этом их общение заканчивается.

Отношение Торадзе к Вике не меняется, она так же холодна на тренировках, во время ошибок прикрикивает и обзывает мешком с говном. Обкатанная программа, приготовленная для чемпионата, вдруг сыплется, кажется Вике слишком вычурной, перегруженной и нелепой. Она все чаще падает или недокручивает свои тулупы и аксели, слыша отборную брань своего пока еще тренера. На ее фоне прима Торадзе – Алиса Серебрякова – выглядит на две головы выше. Девчонки шепчутся, поглядывают на Вику с сочувствием или злорадством: Ледяная царица, кажется, уже лишилась своего шаткого трона. Американский покупатель не дает о себе знать. Вика пытается связаться с ним сама, но у нее ничего не выходит. Сборная США как будто потеряла к ней интерес. Здесь явно не обошлось без Торадзе, иначе объяснить ее поездку в Турцию Вика не может. Что-то сделала эта старая ведьма, чтобы не выпустить ее из своих когтей. Эта неделя после возвращения стоит Вике десяти лет жизни. И она смиряется.

После выходных она, собранная, легкая и оставившая всякую надежду, выпархивает на лед и откатывает программу, поставленную ей Артемием от начала до конца, без единой помарки, не обращая внимания на Софико Торадзе, что наблюдает за своей подопечной с легкой улыбкой. Вика не ждет ее одобрения и, закончив, катится к бортику, чтобы получить очередную выволочку.