Книга Огненная душа куклы, страница 45 – Артур Гедеон

Крымов слушал Соболевского, смотрел на него, но видел перед собой иное – манекен за стеклом, сексуальную красотку в белой шубке, с золотым каре. Она была здесь рядом, в двух шагах. Он даже покосился на дверь, не стоит ли она там, за его спиной? А еще он отчетливо, хоть и обрывками, слышал голоса тех, с кем совсем недавно пришлось говорить о ней. Одна девочка готова сойти с ума от страха, потому что за ней идет, как зомби, ожившая женщина с витрины, другая рассказывает, как ее подруга падает в лужу, когда к ней вдруг угрожающе оборачивается все то же неведомое существо.

– Вы о чем-то задумались? – вежливо спросил Соболевский.

– Простите. Всему виной ваш рассказ, Анатолий Иванович. О замковых раскопках и обнаженной красотке. Тут без рюмки не обойдешься. Знал бы, сам пузырь прихватил, в качестве презента.

Соболевский рассмеялся.

– Не могу с вами не согласиться, Андрей Петрович. Но я обещал, что история будет еще та.

Они выпили бодрящего «Джека».

– Когда Апраксин умер, – продолжал Соболевский, – оказалось, что наследник у него один – племянник, которому антикварные страсти дяди до печки. И он стал распродавать все понемногу. Я успел к этой распродаже ровно пять лет назад. Свел нас тот самый общий знакомый, чудак-старичок, любитель фарфоровых китайских собачек. Я выбрал несколько вещей, в том числе и манекен. «Мою Лолу», как теперь ее называю. Она стояла в углу склада, в наброшенной холстине. Когда я стащил холст, то был, мягко сказать, удивлен ее грацией, чувственностью. Все дело в том, что манекен отлили по заказу Льва Григорьевича. Как мне рассказали, он был копией той женщины, которая сопровождала Апраксина по жизни. Эта романтическая история тронула меня до глубины души. На Лоле была старая джинсовая куртка, которую она сжимала на груди. Племяннику манекен оказался не нужен. Он так и сказал: «Эротические фантазии моего дядюшки, кроме отвращения, у меня ничего не вызывают. И легкого озноба. Особенно его Лола. Хотите купить – покупайте. За бесценок не отдам, охотников на это „чудо“ найдется немало, но и три шкуры драть с вас не стану». Мы договорились, и каждый остался при своей выгоде. Вот так Лола оказалась у меня и перекочевала уже в белой норковой шубке в витрину моего магазина. Это уже пятнадцатая шубка, которую она продала, – усмехнулся он собственной шутке, кажется, популярной в его среде. – Что скажете теперь, Андрей Петрович, узнав это историю?

Крымов изумленно покачал головой: история с каждым часом становилась все более изысканной, запутанной и демонической.

– Сюжет для любовно-фантастического романа, Анатолий Иванович. Крепкий сюжет.

– Соглашусь с вами на все сто.

– Благодарен вам за ваш рассказ, – честно признался Крымов. Ему пора было двигать на банкет. – Что ж, – он хлопнул по коленям, – мне пора за работу.

– Ну, если вы торопитесь, – заметил Соболевский, – тогда еще по рюмочке? На дорожку? Но смотрите: я-то домой поеду. Мне можно.

– С удовольствием по последней, – кивнул детектив. И усмехнулся: – Обнаженную диву с развалин старинного замка захочешь – не забудешь. Теперь буду о ней думать.

Соболевский разлил виски.

– Именно. Я много раз воображал, как она в свете луны идет от развалин к палаткам археологов. – Он драматично вздохнул. – Представлял себя на месте ее возлюбленного – Льва Апраксина.