Книга Звездная карта царя Саула, страница 102 – Артур Гедеон

– Ты веришь, Андрей, что эти камни оттуда? – Егор Кузьмич указал пальцем на потолок купе. – Из просторов Вселенной, в смысле…

– Да кто ж его знает, – подняв голову и взглянув на спящую женщину, пожал плечами Крымов. – Они ведь и впрямь светились, эти камни, и самым чудесным образом: что у Маши, что у Растопчина, и чем ближе их подносили к этой Небесной карте, тем сильнее был свет. А карта эта из камня, о который сталь погнулась? Жуть! Сам же видел?

– То-то и оно, что видел, – наливая в стакан самогон, кивнул Егор Кузьмич. – Как в сказке! – Он опрокинул полстакана. – В страшной сказке про вампиров. Если о наших конкурентах вспомнить.

– Ваша правда, – сонно отозвалась с верхней полки Бестужева.

– Доброе утро, Машенька, – сказал Крымов. – Вставайте, через час будем на месте.

Осень в Сермяжинске была погожая. На перроне остро смешались терпкий аромат мазута и утренней свежести. Такие запахи – к желанным приключениям.

– Я есть хочу, мужчины, – сказала Мария. – А вы?.. А-а, – вспомнила она, – у вас было время позавтракать, и не только…

– Слышу упрек в голосе, – как бы между прочим констатировал Добродумов.

– Ни в коем случае, Егор Кузьмич. Так как насчет завтрака?

– Я от пары котлет не откажусь, – заверил ее Крымов.

– А уж как я не откажусь, – подхватил Добродумов. – Проглочу только так. От пирожков с луком у меня изжога.

В одном из привокзальных кафе они плотно позавтракали, Егор Кузьмич взбодрился напитком. Гости Сермяжинска поймали такси и поехали к месту назначения.

– Директор музея краеведения – мой кузен Аполлинарий Захарович Стародумов, – по дороге объявил Егор Кузьмич. – Я вам не говорил?

– Нет, – удивился Крымов.

– Только смотрите, он – строгий, не то что я.

Краеведческий музей города Сермяжинска находился на улице писателя Ивана Александровича Гончарова и располагался в шикарном особняке русского классика.

Директора музея путешественники встретили в холле. Крымов и Бестужева глаз не могли оторвать от этого человека – он был копией Егора Кузьмича. Только чуть моложе, ухоженнее и цвет лица имел благородно-бледный. Но с такой же бородой, разве что покороче и поопрятнее.

– Представляю: Аполлинарий Захарович Стародумов. Андрей Петрович Крымов, мой друг, и его прекрасная спутница – Бестужева Мария Федоровна, из графьев, кстати, тех самых.

– И как вы его терпите? – кивнул на родственника местный директор.

– С удовольствием, – ответила молодая женщина.

– Нам нужна вся информация о вашем фабриканте – Лаврентии Спиридоновиче Растопчуне, – продолжал Егор Кузьмич.

– О мироеде?

– О нем, душегубе. Только найди для нас закуток поуютнее, чтобы никто не мешал.

– Будет тебе отдельный кабинет. И не дыши ты на меня, – мрачно возмутился он. – Как Змей Горыныч ведь.

– Кодироваться не надо было, Аполлинарий, – заметил Егор Кузьмич, – жил бы сейчас радостно, горя бы не знал. Хлопнул вечером рюмочку – уснул счастливым, хлопнул утром – счастливым пошел на работу. Благодать.

– Пошли, птица-говорун.

– Тогда уж полетели, братец.

Аполлинарий Стародумов выделил гостям из Царева отдельный кабинет, где они обложились газетами и журналами вековой давности. Был тут и компьютер с интернетом.

– Забыл сказать, – уже на пороге вспомнил директор, – у нас же в библиотеке есть спец по мироеду – Никифор Ряженцев. Он даже монографию про него написал в серии «Титаны купеческого дела Средней Волги». Нужен будет – скажите, я его к вам направлю.