Онлайн книга «Звездная карта царя Саула»
|
– С гидом, Мария Федоровна, сокровища не ищут. Это не экскурсия по достопримечательностям: посмотрите налево, посмотрите направо. – Тоже верно, – вздохнула она. – Отчего у вас такой загадочный вид, Андрей Петрович? Улыбка, тон? Вы знаете то, чего не знаю я? – Я знаю одного неординарного человека, который волей случая знает турчанский язык. Сейчас он сопит на верхней полке, – Крымов кивнул на седую спутанную бороду над хилой купейной подушкой. – Наш Егор Кузьмич?! – Мальчиком он жил и учился в Турчании аж четыре года, коварно овладел языком и, возможно, даже местными обычаями. – Хрен тебе, Андрей, а не Хорасан, – послышалось с верхней полки. – Ты все слышал, Егор Кузьмич? – Да вы ж бубните и бубните, и не наливаете, как тут не услышать? Бестужева даже рот прикрыла ладошкой, чтобы не рассмеяться. – Не хочу в Хорасан, – продолжал краевед. – Я поседел после твоих путешествий. – Не гони, Егор Кузьмич, ты и так весь седой, – сказал Крымов. – Как лунь. – Я в сердце поседел. Состарился! Прежде молодое сердце было, а теперь как у старика. – А-а, вот оно в чем дело. – На ниточке держится! – А если тебя Мария Федоровна попросит? – Вот если Мария Федоровна попросит… – многозначительно начал краевед. Бестужева приложила руки к груди: – Очень вас прошу, Егор Кузьмич! Поехали с нами! Егор Кузьмич оптимистично заворочался и закряхтел. – …а ты коньяку, Андрюша, нальешь, причем немедленно, тогда я подумаю, – закончил он мысль. Крымов встал. – Куда вы? – спросила Бестужева. – К проводнице за коньяком, – очень просто ответил Крымов. – Куда же еще? 2 Через неделю они вылетали в Абрабад – столицу Турчании. Егор Кузьмич был мрачнее тучи. На таможне у него конфисковали три литра «Добродумовского коньяка». – Оставили один: из уважения к сединам, – когда самолет выезжал на взлетную полосу, объяснял он. – Я этим нехристям говорю: у меня в Абрабаде друг живет, турчанец, он без моего коньяка на стены лезет – привык потому что, пока в России учился. Доктор наук, между прочим. Ваш единоверец. Человека хотите погубить? Не поверили, сволочи. – Ладно, Егор Кузьмич, Турчания – не Пакистан, найдем амброзию, если что, – успокоил его Крымов. – В случае чего к кальяну пристрастимся. Ты как, одобряешь? Мария Федоровна читала туристический проспект по Абрабаду и слушала мужчин вполуха. – Еще чего! – мрачно ответил Добродумов. – Не моя это культура. Одурманивать себя никому не позволю! Мой мозг, Андрей, привык быть кристально чистым и ясным, потому что вся моя жизнь с мыслительными процессами связана. Мне этой нирваны азиатской не надобно. – А самогон? Тоже ведь в нирвану уводит или как? – Или как. Ты хрен с пальцем не путай! Самогон панораму жизни проясняет. Понял? – Еще бы! – вскинул голову Крымов. – Ну так что, Егор Кузьмич, готов к новой странице в своей жизни? – Готов-готов. – Добродумов заглянул в иллюминатор. – Поглядим, какие еще чудеса на свете белом-то есть. Я, Андрей, чудесам всегда рад. Только б старика того поганого с его Люгером не встретить больше. А так – пойдет. – Да уж, не надо, – откликнулась Бестужева. – Кстати, я тут в книжки умные заглянул и кое-что разузнал, – сказал Добродумов. – Халай-Махалай, с одного из тюркских наречий, а их сотни, знаешь как переводится? – Просвети. – «Хороший Михаил». – И что с того? |