Книга Дачные расследования, страница 26 – Галина Владимировна Романова, Татьяна Устинова, Татьяна Гармаш-Роффе, и др.

Учила делать всю работу по дому и в огороде. Следила за ее внешним видом строже любого прапорщика. Лет с десяти каждое лето приглашала репетитора по английскому и французскому. А когда Кира попыталась взбунтоваться и пожаловалась матери, та только махнула рукой и с усталым вздохом поинтересовалась:

— Считаешь, тебе это не пригодится в жизни?

— Что это, мама? Отсутствие летних каникул? Я и так пашу у нее по дому и в огороде, как раб на галерах. А тут еще и языки учить!

Мать опять махала рукой и уверяла, что все это Кире непременно пригодится в будущем. И она еще скажет Дуське «спасибо».

Благодарности тетка при жизни так и не дождалась. Как только Кира стала достаточно взрослой, она перестала ездить в дачный поселок, где Евдокия Михайловна когда-то построила себе большой дом, на каникулы. Но с матерью тетку регулярно навещала на праздники и нечасто в выходные.

Когда Кира поступила в институт, тетка неожиданно заболела, слегла и по телефону отвечала ей слабым, бесцветным голосом. Этот факт Киру страшно взволновал и обескуражил. Она была уверена, что Евдокия Михайловна из бетона и железа. Кира засовестилась и засобиралась к ней летом на недельку-другую. Но Евдокия Михайловна поломала все ее планы, померев за два месяца до этого.

Мама Киры сильно горевала по двоюродной сестре и почему-то называла ее горемыкой.

— Чего это она горемыка, мам? Жила всю жизнь для себя. Никаких проблем не знала. Денег было много, а тебе никогда рублем не помогла.

— Достаточно того, что она тобой занималась. Это было очень важно, Кирюша.

— Что важно, мам? То, что она меня муштровала все каникулы?

— Она тебя воспитывала. У меня на это времени не было. Мы все время с твоим отцом работали.

— Доработались! — фыркала Кира в ответ. — Что он к другой сбежал!

— Так получилось. Это жизнь, Кирюша…

Через какое-то время огласили завещание, условия которого были просто невыносимыми.

Тетка завещала ей свой огромный дом в дачном поселке, но без права продажи в течение десяти лет. Кире достались все ее банковские счета, но без права снятия с них наличности и закрытия также в течение десяти лет.

— Вы можете распоряжаться только процентами, — уточнил нотариус, с которым готовила напоследок каверзу Евдокия Михайловна. — Поверьте, там достойная сумма. На ежемесячное содержание хватит за глаза. Кстати, налог на землю и строения погашен на десять лет вперед. Так что вам беспокоиться не о чем.

Кира все еще боялась радоваться, даже узнав сумму ежемесячного содержания. Чудился ей гадкий подвох в этом щедром подарке судьбы. Хоть убей, тетка что-то приготовила для нее. Какой-то кролик вот-вот должен быть вытянут нотариусом за уши из шляпы.

И она не ошиблась.

— Правда, есть одно «но», — загадочно мерцая глазами за стеклами дорогих очков, произнес тот.

— И какое же? — вытянула шею мать.

Кажется, ее нисколько не смутило, что родная сестра ей не оставила ни копейки.

— Вы не имеете права в течение первых двух лет уволить наемного работника, принятого Евдокией Михайловной.

— А что за работник? Чем он занимается?

— Все работы по дому и саду на нем. Он также выполняет роль повара, водителя. — Нотариус перелистывал бумаги, не поднимая головы.

— У меня нет машины, — буркнула Кира.

— Теперь есть. Она оформлена на вас по генеральной доверенности. Но продать ее вы не сможете…