Книга Чёрный, как тайна, синий, как смерть, страница 40 – Елена Бриолле

Японец тоже поклонился и ответил:

– Ленуар-сан, спасибо за оказанную мне честь. Мне тоже ещё не доводилось играть в го с настоящим представителем французской полиции, – услышав это, Мансуров прыснул и что-то прошептал на ухо Анаис, – но я обещал, что предоставлю возможность Алексу-сан после сеанса рисунка взять у меня реванш.

– Понимаю. В таком случае могу ли я сегодня после обеда посетить вас в мастерской? У меня ещё осталось несколько вопросов о смерти Софии фон Шён, – сказал Ленуар и пристально посмотрел на японца. Азиатам обычно и так невыносимо трудно отвечать на просьбы отказом, а ответить отказом на просьбу официального представителя парижской префектуры было просто невозможно, и Ленуар об этом знал.

– Конечно, Ленуар-сан. Позвольте пригласить вас ко мне сегодня после обеда. Вот мой адрес, – сказал Хиро Аоки. При этом он вытащил из бамбукового футляра на поясе свою визитную карточку и протянул её двумя руками сыщику. – Буду ждать вас к четырём часам, Ленуар-сан.

– Ого, Хиро оказывает вам большую честь, Ленуар! – сказала Анаис. – Меня он ещё никогда не приглашал к себе в гости, правда, Хиро?

В ответ японец только смущённо развёл руками.

– Моя бедная клетка вряд ли придётся по душе такой яркой молодой женщине, как вы, Анаис-сан.

Натурщица встала и, наступив на пораненную стопу, снова скривилась от боли.

– Мадемуазель Марино, позвольте мне вас проводить, – предложил ей свою руку Ленуар.

– Спасибо, господин полицейский, – с тревогой в глазах ответила девушка, – но я очень спешу. С такой ногой я не смогу сегодня вечером выйти на сцену, мне нужно предупредить в театре, чтобы мне нашли замену…

Ленуар попрощался с художниками и помог натурщице спуститься по лестнице. Перед тем как попрощаться, он оплатил Анаис Марино поездку на омнибусе.

– Анаис, мне всё же хотелось бы поговорить с вами о Софии фон Шён наедине.

– Х-хорошо… Я снимаю комнату недалеко от Люксембургского сада. Давайте встретимся перед главным входом в сад сегодня в семь вечера, – сказала Анаис. Она явно была признательна за деликатное внимание со стороны полицейского, ведь он бы мог просто вызвать её на допрос, а вместо этого ведёт себя очень любезно…

– Прекрасно, тогда до встречи! – махнул рукой Ленуар, а потом, словно спохватившись, ещё раз обратился к Анаис: – Мадемуазель Марино, а какие цветы любила София фон Шён?

– Соня любила подсолнухи! – крикнула ему из уже отъезжающего омнибуса Анаис. – Она говорила, что эти цветы – самые знаменитые натурщики современного искусства, а ещё очень красиво подчёркивают цвет её глаз!

Каждый день по французским киоскам расходилось полтора миллиона экземпляров газеты Le Petit Parisien. На первой полосе гордо сообщалось читателям, что это был самый крупный тираж периодического издания во всём мире. Даже Америке не удавалось побить этот рекорд. Только в Париже газету разносили триста крикунов, и ещё столько же тележек увозили её на вокзалы, откуда пачки Le Petit Parisien отправлялись в провинцию.

В редакции и типографии на улице Энжьен работало четыреста человек. День начинался в восемь и заканчивался в шесть, и каждое утро пятьдесят редакторов, как часы, ходили к владельцу газеты Жану Дюпюи отчитываться о проделанной работе. Последний считался самым влиятельным человеком в республиканской Франции.