Онлайн книга «Чёрный, как тайна, синий, как смерть»
|
Ленуар уже мысленно приготовился к признанию маньяка в убийстве всех членов Клуба кобальта, но виду не подал. Он проводил Хиро в общий зал для полицейских из специальных бригад. Тут было всего два агента, которые заполняли протоколы, и в целом говорить можно было спокойно. – Говорите, Хиро… Не томите! – обратился Ленуар к японцу, подставляя ему первый попавшийся стул. – Ренуар-сан… У меня… У меня украли… – Что? – Судя по страшному выражению лица Хиро, Ленуару показалось, что у японца украли какую-то ценную семейную реликвию или даже вдохновение, причём навсегда. – Что у вас украли? – У меня вчера вечером, после вашего визита, когда я вышел поужинать в ресторан напротив… Там всегда подают простые блюда, поэтому я часто туда захожу… – Хиро! Что у вас украли? – У меня украли все её наброски… Все наброски, которые я сделал с Сони-сан… Японец говорил это так, словно у него украли часть его души. Пусть это была тайная часть, об огне которой знали немногие, но всё же самая сокровенная. – Вы оставили дверь своей квартиры открытой? – спросил Ленуар. – Я часто не запираю дверь квартиры, когда выхожу поужинать. – Кто знал об этой вашей привычке? – Консьержка, мой слуга и Пьерель-сан… – почти шепотом ответил Хиро. – Винсент Пьерель? Он часто у вас бывает? – Он иногда приносит мне… – Приносит вам что, Хиро? – Он приносит мне… морфий… – Что?! А кроме членов Клуба кобальта, кто-то ещё видел ваши эскизы? – Нет-нет, что вы! Я показываю и продаю только свои законченные картины… Как художник-импрессионист… Ленуару стало жалко беднягу. Кажется, у японца случился диссонанс между тем, что он должен был делать, отдавая дань моде, и тем, к чему на самом деле стремилось его сердце… Аоки понял это только сейчас, когда его лишили черновых эскизов, где он не боялся выражать себя… – Я чувствую себя так, словно мне подрезали крылья, – сказал Хиро. – Ренуар-сан, пообещайте, что если найдете эскизы, то вернете их мне… Скорее всего, именно Хиро София называла Аистом. И теперь гнездо Аоки действительно срывало с дерева, как в хайку Басё… Аиста гнездо на ветру. А под ним – за пределами бури — Вишен спокойный цвет. Глава 22 Сладость прохлады под кожей Ленуар погладил рукой бородку и снова достал из кармана часы Софии фон Шён. Они показывали десять часов утра, а с крышки, как и прежде, на сыщика насмешливо смотрели корона и тихое имя «Соня»… Часы, художники, их пропавшие наброски и законченные картины… В голове у Ленуара тоже дул ветер, но он заставил себя спуститься в тень и покой японской сакуры. Какая картина у него складывалась на сегодняшний день? Итак, штрих первый. Хоппер делает быстрые и точные наброски людей и благодаря своим навыкам анатомического рисунка с лёгкостью может изобразить любого обнажённым. Реакция Софии его могла удивить, ведь натурщицы привыкли, что их изображают ню. Если это так, то Хоппер проследил за ней и узнал, что девушка является дочерью германского посла. Хоппер начал шантажировать Софию, угрожая ей тем, что перешлёт свои эскизы её отцу или продаст в бордель. За рисунки девушка отдала ему украденные дома часы. Штрих второй. О шантаже Хоппера, вероятно, стало известно. Один из других художников выкупил у него часы и, сделав на них гравировку «SOÑA», вернул их Софии. Это мог сделать только один из членов Клуба кобальта, потому что только они называли её «Соней». И этот художник должен был испытывать к девушке особые чувства, ведь он не просто так вернул ей часы, а заказал гравировку… |