Книга Невеста самурая и три папы, страница 90 – Янина Корбут

А я поняла, что совсем не подготовилась к разговору и не знаю с чего начать. Почему-то мне казалось, что я буду беседовать с подростком. И я совсем упустила из виду, что бывший ухажер Марины – давно уже взрослый мужчина.

– Вы Чайковский?

– Ну, был когда-то, – пошутил парень, а я прочистила горло и приступила:

– Я бы хотела поговорить с вами о Марине. Салущевой. Помните такую?

Он помолчал, словно что-то обдумывая, после чего усмехнулся:

– Салущевой? Когда-то она была Иваненко.

– Вы в курсе, что она э-э-э… умерла?

– Да, общие знакомые есть, рассказали. Вы из полиции?

– Почти. Мы частное агентство.

– А от меня вам что нужно?

– Ее муж сказал…

– Это он вас, что ли, подослал? – посуровел Чайковский. – С какой радости?

– Идет расследование, Марину вроде как отравили, и теперь ее муж пропал. Арестовали ее коллегу, но он, кажется, невиновен.

– Кажется? Это что, прогноз погоды? В полиции не синоптики сидят, они свои выводы должны не с потолка брать. Если виновен – понесет наказание. Только при чем здесь я, все никак не пойму.

– Вы с ней встречались…

– Когда это было? Сто лет назад? Погодите, вы что, намекаете, что это я ее отравил? Вы больные, что ли?

Я подумала, что за последнее время кто только не называл нас со Славиком больными. Конечно, я могла бы дать парню достойный отпор, но решила не обострять конфликт. Так как вначале разговора я невольно представилась будто бы адвокатом невинно задержанного Кролика Бориса, то поинтересовалась, давно ли Чайковский не приезжал в родной город.

– После того, как мне ее будущий муж-придурок руку сломал, меня как-то от Марины отвернуло. Я не мазохист. Конечно, она мне нравилась, но это детская влюбленность. Уехал и забыл. И чтобы нервы себе не портить, в родной город не езжу принципиально. Пусть лучше родня ко мне приезжает, нечего в нашем захолустье делать. Марину мне по-человечески жалко, я стараюсь зла не держать. Все что ни делается… Понимаю ваше желание выгородить своего клиента, но ничем помочь не могу. Можете проверить, я вообще из города никуда не уезжал уже год. Работаю днями, это все вокруг подтвердят. Ладно, некогда мне с вами болтать, машина ждет.

Славик выслушал мой пересказ скептически и заявил, что Чайковского надо было разозлить, тогда бы он разгорячился и выдал себя. На мое замечание, что отравить по переписке или удаленно крайне сложно, Славик философски заметил:

– Не обязательно травить самому. Можно подослать кого-то. Этот Чайковский… Кстати, как его зовут-то?

Я махнула рукой. Потому что только сейчас подумала, что даже не поинтересовалась этим фактом. Если у тебя фамилия Чайковский, то какая, к черту, разница, как тебя зовут.

Стоило честно признать, что наше со Славиком расследование зашло в тупик. Как развивались отношения Нестора и Марины – об этом можно было только догадываться. Историю с картиной тоже мог прояснить только сам Нестор, а пока мне оставалось оберегать ее от посягательств Агнии.

Наши домашние, выслушав папу № 1, пришли к выводу, что Боря очень хорошо укладывается в схему. И успокоились. Единственное, что выяснил папа № 1 через следователей: фотографии мужу Марины отправили из интернет-кафе «Точка_ру». Но установить личность отправителя не смогли. В кафе паспорт не требовали, а так как было это уже давно, то и вспомнить посетителя было крайне проблематично. Учитывая, что кафе располагалось в двух кварталах от дома Кролика Бори, это тоже не играло ему на руку.