Книга Невеста самурая и три папы, страница 98 – Янина Корбут

– Когда я приезжала к отцу последний раз, случайно познакомилась с этой дурочкой малолетней. Нестор как раз повез отца в больницу, а она явилась сюда. Возбужденная, раскрасневшаяся. И заявила, что узнала кое-что важное о картине. Якобы сразу заметила, что картина непростая, а потом расспросила специалиста из какого-то своего магазина.

– На презентации книги одного художника…

– Возможно. Я ее быстро осадила и сообщила, что мы о картине и так знаем. Просто не посвящаем в это посторонних, потому что отец против. И что с Нестором лучше на эту тему не заговаривать, потому что у него комплекс, что женщины любят не его, а его богатство. Она легко клюнула на эту наживку. Я была с ней любезна, но посоветовала сюда пока не приходить. Отец болен и все такое.

– Она согласилась?

Агния фыркнула, сдувая со лба выбившуюся из хвоста прядку.

– По ее лицу было видно, что она ворвется сюда при первой же возможности.

– И что ты ей сказала?

– Пришлось сказать, что у Нестора есть другая женщина.

– Это, скажу я вам, поступок стервы, – вспетушился Славик, а Агния только пожала плечами:

– По сути, это была правда, у него всегда баб было – как грязи. Другой вопрос, что он ни с одной так и не построил серьезных отношений.

– То есть ты сразу поверила в подлинность «Танцующих человечков»?

– До этого я как раз успела увидеть копию картины на чердаке. Случайно, когда доставали оттуда отцу кресло-качалку. К счастью, Нестору ничего не сказала. Не успела. И вот тогда пазл у меня стал складываться. Странное возбужденное состояние отца последнее время, его поездки в город. Я понимала, что отец долго не протянет. Врачи сказали… Мне нужно было время, чтобы сделать качественную копию в Москве. Здесь это было бы невозможно: маленький город, все друг друга так или иначе знают.

– Ты могла бы сказать брату, поделили бы картину пополам.

По лицу Агнии я поняла, что такая нелепая мысль ей в голову не приходила.

– Зачем Нестору деньги? У него же нет фантазии. Спустил бы все на своих баб, он мягкотелый. Или на свои выставки. Таланта у него ноль, а амбиций и гонору – до кучи. А я как раз осталась без наследства. Это было бы справедливо. Конечно, я помогла бы ему деньгами, мы не чужие. Он хотел сделать ремонт в доме, обновить машину. Но некоторых людей лучше не допускать к большим деньгам, а выдавать дозированно. Для их же пользы.

Мы помолчали. Кажется, Агния уже жалела о своей откровенности. Но я была человеком чести: раз обещала, значит, никому ничего… Во всяком случае, пока.

– Я совсем не одобряю твои методы, но с моей стороны можешь не опасаться подставы. Своим не расскажу, а когда приедет Нестор, сообщу ему то, что узнала от художника. Пусть сам устанавливает подлинность картины. Все-таки это еще только догадки.

Едва мы вышли во двор, оставив Агнию на диване в обнимку с коньяком, Славик подтвердил мои опасения:

– Если Дубровский явился сюда ради тебя, как он говорил, то присоединился бы к нашему разоблачению Агнии. И как раз под удобным предлогом отделался бы от дамочки. А он что? А он затих, как суслик в норе. Значит, ему пока не хочется портить с ней отношения. Что делать будешь?

– Не знаю, – честно призналась я, а Славик пару секунд рассматривал мое лицо в тусклом свете фонаря. И потом кивнул, словно ждал такого ответа.