Книга Фарфоровый детектив, страница 45 – Зоя Орлова, Александра Лоран, Татьяна Котова, и др.

– Кому может быть выгодна смерть Крюгера?

– Найдите его. Потому что мы от этой смерти получили убытки, – сказал директор, надевая часы с фарфоровым циферблатом на руку.

– Как это? – поинтересовался Штольц и почувствовал «тут что-то может быть».

– У нас контракт, мы должны поставлять определённое количество циферблатов каждую неделю на часовой завод. Сегодня мы посадим пять художников, чтобы через месяц или два получить одного на замену Крюгеру. И это нам сильно повезёт. Твёрдость руки художника, способного рисовать циферблат, ни с чем нельзя сравнить.

– Когда я узнал про фарфоровый циферблат, то подумал, что рисунок просто наклеивается. Как на кофейные чашки.

– Если мы станем наклеивать рисунок, то и циферблат будет стоить как чашка. Знаете людей, которым нужны элитные часы с дешёвым циферблатом?

Расставаясь с инспектором, директор мануфактуры подарил Штольцу циферблат, нарисованный Крюгером. Директор сказал, что циферблат, из-за дефекта на оборотной стороне, не имеет ценности, разве что как один из последних нарисованных художником. Начальник Крюгера вспомнил, что в последнее время брака у Крюгера было значительно больше, чем обычно. Списали на усталость и посоветовали больше отдыхать.

Вернувшись в отделение, Штольц разочаровал большинство. Тихая смерть Крюгера во сне не имела признаков криминала, и дело было закрыто за отсутствием состава преступления. Стажёр проиграл двадцать марок и был огорчён, словно не сдал зачёт по физподготовке и ему предстоит заново бежать кросс и вот это вот всё.

Прошла неделя, история с господином Крюгером забылась. На работе Штольц занимался другими делами, по большей части пустяковые нарушения, которые нельзя оставлять без внимания. Как сказал один заезжий психолог, если позволить появиться одному разбитому окну и не отреагировать, то вскоре все окна будут разбиты.

Штольц и его жена сидели на кухне после ужина, делились новостями прошедшего дня и разгадывали кроссворд.

– Смертный грех, шесть букв, – прочитала жена.

Генрих уже собрался ей ответить, когда на экране телевизора появился директор фарфоровой мануфактуры Мейсена.

– Пульт! – Генрих требовательно протянул руку, но жена сама включила звук.

– … нет ни одной объективной причины для этого. Производство будет продолжено. Я даю вам слово. А тот факт, что часы Glashütte с нашим циферблатом взлетели в цене, говорит о расторопности предпринимателей и ни о чём больше, – сказал директор мануфактуры, и начался следующий репортаж местного телевидения.

На утро Штольц из телефонного разговора с директором мануфактуры узнал, что цена на часы с фарфоровым циферблатом удвоилась. Выяснилось, что все часы, которые сейчас завершают делать в Glashütter Uhrenbetrieb GmbH, выкуплены каким-то антикваром. Именно он и поднял цену, когда стало известно о смерти художника. Именно он и распускает слухи. Хотя во втором обвинении директор не был полностью уверен.

Начальник криминальной полиции сделал всё перед тем, как сдаться и позволить Генриху Штольцу навестить антиквара в курортном городке Бад-Лангензальца, на запад от Мейсена. Через шесть часов Штольц вошёл в лавку, которой управлял Валерий Цой, кореец российского происхождения. Судя по справке, пятнадцать лет назад он переехал в Германию, легально получил гражданство, женат на немке, больше 13 лет владеет небольшой антикварной лавкой и такой же небольшой галереей.