Онлайн книга «Фарфоровый детектив»
|
– Конечно, – ответил Ли. – Инстинкт. Против них не попрёшь, им не объяснишь, что ты решил умереть. Вот его тело и сопротивлялось. Но на тормоз он нажимать не стал. – Ему незачем было умирать, – отчеканил Рэй. – Он любил жить и любил гонять. После смерти он гонять не сможет. Зачем ему умирать? – Ты аутист, для тебя не существует эмоций, ты признаёшь только логику. Тебе не понять. Давай сюда балласт. Рэй, не ввязываясь в бесполезный спор с механиком, отделил ящик с балластом. Регламент гонок требует, чтобы каждый болид «Формулы-1» весил не меньше стандартного веса, но обычно команда умудряется сделать машину более лёгкой, поэтому болид дополнительно нагружают балластом. Раньше в качестве балласта использовалась толстая доска, укреплённая под днищем машины, но с тех пор, как некоторые команды приспособились стёсывать дерево об асфальт во время гонки и таким образом облегчать свой болид, FIA потребовало использовать в качестве балласта фарфоровые чушки: фарфор – материал инертный, не может ничего в себя впитать или из себя испарить, почти не меняет размер при нагреве, поэтому вес и объём балласта во время гонки не изменятся. Форма и вес отдельных чушек не регламентировались. В болидах команды Lotus для хранения балласта использовался ящик под двигателем с решётчатой передней стенкой. Сами чушки были сделаны в виде лепестков, перенаправляющих поток воздуха из-под днища машины на решётки радиатора. Использование сменных, легко изготавливаемых балластных лепестков позволяло управлять воздушным потоком в довольно широких пределах. Вот только лепестков в ящике не оказалось. Вместо ажурных пластин Рэй увидел кучу крошечных осколков, каждый размером с ноготь. Второй механик взял один из осколков кончиками пальцев, повернул, слегка сдавил. Осколок рассыпался у него в руках, оставив Рэя с ощущением утекающего песка. – Ли, посмотри на это. – А что ты хочешь? Он влетел в бетон на скорости без малого триста километров в час. Тут не то что фарфор, алюминий рассыплется. Да ещё пожар потом… Рэй подобрал ещё один осколок, чуть сжал его, и тот точно так же сбежал мелкой фарфоровой крошкой из его щепоти. – Раньше я такого не видел. – Раньше ты не видел последствий такого удара. – Это точно. Рэй зачерпнул пригоршню осколков. Их чрезвычайная хрупкость ощущалась неправильной, какой-то не такой. И ведь верно Ли сказал, машину приложило о бетонный отбойник, а затем как следует прожарило огнём… Но всё же… Спросить бы у кого-нибудь… А у кого? Фарфором в команде занималась Энн Ламар, секретарша и делопроизводитель. Команда маленькая и бедная, особенно если сравнивать с грандами типа Ferrari или McLaren, людей вечно не хватает. Энн формировала лепестки балласта перед каждой гонкой и обжигала их в специальной небольшой печи, которую Lotus возили с собой с автодрома на автодром вместе с исходными материалами для лепки. Но если Энн захочет что-то скрыть, то просто соврёт, значит, к ней обращаться бессмысленно. В голове молодого механика развернулась картотека воспоминаний. Таня. Таня Ройзман, единственная девушка, с которой у него было нечто похожее на отношения. Она занималась керамикой, постоянно лепила какие-то вазочки, кружки, тарелки… Сколько же лет назад это было? Университетский кампус, запах жимолости и магнолии и, конечно, бензина… Именно там Рэй познакомился с Джеймсом Ганном, студентом с факультета материаловедения, чьим хобби были автогонки. Джеймс затем бросит учёбу и станет лучшим гонщиком современности, выиграет четыре титула чемпиона мира в классе «Формула-1» и окончит свои дни в той самой машине, которую Рэй сейчас разбирает. А сам Рэй будет рядом, настраивая моторы, выверяя развесовку болидов, подгоняя передаточные числа, регулируя антикрылья и заменяя тормозные колодки, потому что Джеймс верил в его талант понимать машины… Джеймс, единственный человек, к которому Рэй мог применить слово «друг». |