Книга Кольцо царя, страница 124 – Надежда Салтанова

– Спасибо тебе, почтенный Лисияр. А я-то гадала, как Никон узнал, что я на подворье заперта. – Нина склонила голову.

– Я потом приходил тебя проведать. Коммеркиарий тот рассказал мне, как найти твою аптеку. Да только не было тебя, никто мне дверь не открыл. Я о тебе тревожился. Одной-то да в таком городе, небось, непросто? Я вот подумал, что ежели ты вдовствуешь, так может…

Раздался осторожный стук в дверь. Нина покачала головой, махнула Лисияру рукой, велела, чтобы через двор уходил. Ни к чему, чтобы видели у нее в доме поутру мужчину.

Лисияр вздохнул и вышел, неслышно ступая. Мягко стукнула калитка.

Аптекарша сняла засов и распахнула дверь. На пороге стоял Кристиано.

Сердце глухо стукнуло у самого горла. Не отводя взгляда от лица пришедшего, Нина отступила к столу. Кристиано вошел, аккуратно прикрыл за собой дверь.

– Куда же ты пропала, Нина? Я уже не знал, куда кинуться.

Нина молчала, на глазах у нее показались слезы. Кристиано помолчал, сделал шаг вперед.

– Расскажи, что с тобой приключилось. Нашла ли ты кольцо?

Аптекарша медленно выдохнула, утерла слезы. Указала ему на скамью, сама села напротив. Взгляда от Кристиано не отводила.

– Нашла.

– Как тебе удалось?! Где оно? – вскочил Кристиано.

Она молчала. В груди опять боль расцветала угольком, но слезы высохли. Глаза мужчины беспокойно обежали аптеку, он вгляделся в лицо Нины.

– Отчего же ты не радуешься? Где кольцо, Нина?

– Кольцо во дворце. Я отдала его великому паракимомену.

Лицо Кристиано изменилось, застыло. Изменился и голос. Стал жесткий, чуть протяжный, дрожащий от едва сдерживаемой ярости.

– Что же ты наделала?! Как ты теперь Винезио спасешь?

– А откуда его спасать надобно? Из лупанария Аристы? Так ему там вроде неплохо, – бесцветным голосом произнесла Нина.

Кристиано поднялся со скамьи. Рука его нырнула под плащ. Нина усмехнулась.

– Убить меня хочешь? – она пожала плечами. – После того, что я вчера увидела и услышала, жить мне не хочется боле.

– О чем это ты?

Нина, будто не слыша его, продолжала:

– Что ты и Никанора, и Митрона убил, я уже поняла. На плаще-то у тебя дыра вон с краю. Ровнехонько тот лоскуток, что я у Митрона в каморке нашла. Мне бы раньше догадаться, ведь у Гликерии на дворе я видела, что плащ у тебя порван. Спасибо Анастасу – вспомнился мне и запах твоего плаща, и дыра на нем.

– Ты не в своем уме, Нина. Я же тебя от грабителей спас.

– Это вы хитро придумали. Я поверила тебе, – голос Нины звучал глухо. – Только когда жених мой ненаглядный вслед за тобой в комнату вошел, тут мне все понятно стало. Услышала я, как Винезио жаловался, что притомился он в лупанарии-то прятаться. Спрашивал, когда ты его уже отпустишь. Услышала, как ты сухорукому приказывал у Гликерии меня поджидать. Оказывается, это ты его господин. И служит он не принцу вашему, а тебе.

Она сжала кулак, вонзая ногти в ладонь, продолжила:

– И как ты сказал про то, что должно быть сделано. Может, вы и дальше что говорили, да только я уже слушать не могла.

Нина подняла на собеседника глаза:

– Скажи мне только, как ее звали?

Кристиано замер. Лицо его потемнело, плечи ссутулились. А Нина, не отводя от него взгляда, понизила голос:

– Как звали ту девицу, что ты сжег заживо? Ты ведь не про сухорукого мне рассказывал. Это ты тогда обгорел! Я видела ожоги на твоем теле. Как ее звали?!