Онлайн книга «160 шагов до тебя»
|
Следующим утром я залезла под матрас, где мать хранила семейные ценности. Сережки, кольцо и цепочка с жемчужным кулоном должны были потом отойти мне, но я ими пожертвовала в тот день. Когда я рассказала все Аньке, та накинулась на меня: – Блин, дурында! Что сразу ко мне не зашла? Придумали бы что-то. – А что бы ты придумала? Там целая шайка. Они гипнозом людей обворовывают. Нет, люди им сами все приносят. – Ты сомневаешься, что я их найду? – с вызовом бросила подруга. Я махнула на все это рукой. “Откупились!” – повторила слова отца на свой безутешный плач. Через несколько дней к нам в дверь позвонила Анька с какими-то двумя парнями из старших классов и протянула мне эту цепочку с жемчугом. Сережек и кольца уже не было: – Напела, что продала! А ты, Фасолина, держи этот кулон с жемчугом. Знаешь, это ведь камень семейного счастья. Береги его! Родители прожили еще шесть лет. Не думаю, что цыганка имеет к этому какое-либо отношение. А тот кулон я до сих пор ношу, хотя моя семейная жизнь сейчас проходит очередной неблагоприятный период. Я замолкла, а Энн, подозвав официанта, заказала нам еще по коктейлю. Это помогло мне встрепенуться и даже иронизировать: – Здесь коктейлем не отделаешься. Чтобы поведать тебе о том, что произошло, надо что-то посолиднее. – Солька, ты же меня знаешь! Она подняла руку, и официант со жгучими черными глазами, улыбаясь, приблизился к нам. – Что я могу для вас сделать? – Посоветуйте какое-нибудь деликатное вино, подходящее для длительной беседы. – Тем, кто не любит торопиться и предпочитает раскрывать вкус вина медленно, я советую благородный и многогранный Гевюрцтраминер. Энн загадочно улыбнулась и кивнула: – Отлично! И что-нибудь в качестве сопровождения. – Хорошо, сделаю сырную нарезку и тарталетки с паштетом из гусиной печени, самый лучший в нашем регионе! – официант не сводил с Энн глаз. Будто чувствовал, кто здесь кого угощает. Когда он удалился, подруга, потирая руки, нетерпеливо произнесла: – Ну? И как бабушка убедила тебя уехать с ней? Глава 7. Он сошел со сцены! Февраль, 1985 год, Тоскана, Италия Солнце просачивается между деревянных полосок венецианских ставен, рисуя длинные тени на шахматной доске полов. Чувствую запах свежесваренного кофе и нотки новой для меня едко-травяной смеси табака и цитрусовых. Пора бы уже и привыкнуть, что именно так пахнет моя бабушка! Встала и пропрыгала по черно-белой плитке к окну: если бы я здесь росла, вот было бы развлечение – с утра до ночи играть в классики! Серо-белая мебель, оранжевые стены и психоделические картины выглядели необычно после югославской мебели и обоев в цветочек нашей советской квартиры, но мне все здесь нравилось. Особенно сбегать из спальной зоны вниз по невысокой лестнице на кухню, чтобы полюбоваться новым бабушкиным шедевром кулинарного искусства. С улицы послышался громкий и чуть грубый голос Сандры: – Соня! Уж кофе остыл, а все круассаны съедены давно! Я открыла окно и зафиксировала ставни, посмотрела вниз. Красная герань и фиолетовые цикламены пестрели в белых деревянных ящиках на отросшей щетине вечно-зеленой травы. Мимоза бесстыдно развесила плюшевые желтые ветви над соседскими гортензиями. Бабуля в розовом пеньюаре с сигарой во рту выпалывала сорняки. Ее окликнул низкий женский голос из соседнего окна и они перекинулись несколькими фразами, перевод которых не заставил себя ждать, как только бабушка вошла в дом и принялась громким голосом переводить, ибо итальянский я пока понимала еще исключительно медленными и короткими предложениями: |