Книга 160 шагов до тебя, страница 60 – Соль Решетникоф

Записка об Алексе разрушила мои представления о том, что ее жизнь, в отличие от моей, сложилась удачно. Что у нас за женская карма такая? Неужели я никогда не смогу найти свое счастье? Знать бы еще, где его искать.

Я сделала ещё одну затяжку, стараясь раскрыть для себя вкус табака. Получилось уже немного лучше, даже если наслаждения от курения я все еще не получала. Сквозь клубы дыма снова взглянула на бабушкину фотографию, любуясь ее гордыми аристократическими чертами, и вслух сказала:

– Баааа! Сегодня я возвращаюсь к нему. Так надо. По закону. Даже если я совсем этого не хочу. Но не хочу и алименты ему платить. Понимаешь?

В какой-то момент мне показалось, что с фотографии на меня смотрят совершенно живые глаза, и, печально улыбнувшись в белом дыму, подсвеченном солнечными лучами из окна, Сандра мягким, почти несвойственным ей тоном, ответила:

– Так ты ведь актриса, милая. А он играет с тобой, понимаешь?

– Ба, я запуталась. Не знаю, как мне дальше быть, куда идти. Ба, скажи, где мне его искать?

Но ожившая на несколько мгновений бабушка снова стала матовой фотографией с черной розочкой на рамке, которую я приделала на следующий после ее похорон день.

До Дня влюбленных оставалось несколько дней. На витрине стоял наш первый вариант “Красного бархата” – бисквит в форме сердца, украшенный лишь взбитыми сливками. Теперь мне предстояло заняться приготовлением тирамису по бабушкиному рецепту. Для этого мне понадобится прежде всего подходящий момент. Магия не любит спешки.

Высунув от усердия язык, Лея отрезала кусочек торта и положила его лопаткой на блюдце:

– Будешь снимать пробу?

Не дожидаясь ответа, она поднесла к моему рту вилку с большим куском красного бисквита, утопающим в белой кремовой массе.

– Ты с ума сошла! Мне же на фотосессию! Платье треснет! – взбунтовалась я, но помощница настойчиво держала вилку у моего рта.

Я покачала головой и отодвинула ее руку. Тогда Лея проглотила кусок сама и, причмокивая, сказала:

– Жаль! А я всю ночь из-за этого не спала. Антонио хочет добавить розы из белого и молочного шоколада, а я настаиваю на ключике из горького. Только ведь и белый, и горький мало кто любит. Так ведь?

“Она только из-за этого не спит? Мне бы ее проблемы!”

Я пришла в отчаяние, вспомнив, что мне сегодня предстояло, но выдавила из себя лишь многозначительное:

– И-и-и?

– Тогда мы с мужем остановились на молочном, но ключик все равно сделаем из горького, чтобы у покупателей был выбор.

– Умница! – похвалила я ее. В конце концов она радеет за пока еще мою кондитерскую.

– Ура-ура! – заликовала Лея, размахивая вилкой.

Я искала номер телефона клиента, который заказал торт на юбилей и спрашивал, сможем ли мы сделать доставку на два часа позже оговоренных шести.

Лея, безбожно гремя, загружала грязные миски в посудомоечную машину. В какой-то момент стакан выскользнул из ее рук и разбился, тогда она возмущенно прокомментировала:

– Вот! Только посмотри! Вспомнила о ней и тут же стакан разбила! Вот ведь язва!

Я напряглась:

– Кто?

– Снова приходила эта… Ну, со слащавым голосом и невоспитанными близнецами. Как ее? – брезгливо морщилась Лея.

– Мария Виктория? – В отличие от Леи я относилась к ней с теплотой. Если бы не она, скорее всего я бы уже была рядом с бабушкой и родителями на том свете, а мой муж – владельцем кондитерской и бабушкиной квартиры в придачу. – Что она тебе сделала?