Книга Красные скалы английской Ривьеры, страница 28 – Хельга Мидлтон

Миссис Макгрой вот уже тридцать лет была бессменной директрисой школы, названной в честь святого Джеймса. Монах-католик бежал от расправы войск Кромвеля^[5]на юг страны, и когда дальше бежать уже было некуда, на берегу моря он организовал приход и школу-приют для сирот – жертв насаждаемого пуританизма. За почти пятьсот лет своего существования церковная школа превратилась во вполне современное образовательное заведение и даже имела официальный статус Академии, но все по заведенной традиции звали ее «Сент-Джеймс».

Миссис Макгрой не проявила особого энтузиазма, услышав вопрос секретаря миссис Гришам: примет ли она мисс Эйлин Колд. Первой реакцией было отказать, сослаться на занятость, как-никак последняя неделя учебного года. Но, во-первых, если директриса правильно помнит характер бывшей ученицы, то Эйлин не будет беспокоить старую наставницу без надобности, а уж если у нее наступила эта самая надобность, то девица та еще штучка – от своего не отступит ни на дюйм. Во-вторых, не надо забывать, что девушка заканчивает Оксфорд, вот-вот получит хорошую работу и, соответственно, приличную зарплату, и можно будет внести ее в список школьных спонсоров. Миссис Макгрой была уверена, что дочь пивовара продолжит традицию своего отца и войдет в попечительский совет Академии. Поэтому миссис Макгрой дежурно надела на лицо самое доброжелательное выражение и велела пригласить Эйлин в кабинет.

Она встала из-за стола и пошла навстречу девушке, протянув вперед правую руку не то для рукопожатия, не то для того, чтобы приобнять ее.

Эйлин интуитивно сжалась, представив сухую руку директрисы на своем плече, и поспешно выбросила вперед свою. Перехватив таким образом наступление, она крепко пожала холодную, костлявую лапку и заспешила к предложенному стулу.

– Миссис Макгрой, вы не можете себе представить, как я благодарна за то, что вы нашли время на встречу со мной, – защебетала она самым елейным голоском.

– Мы всегда рады видеть своих выпускников. Мне так приятно, что ты стоишь на пороге серьезной и очень важной карьеры и что первые шаги на пути к ней ты сделала в этих стенах.

Кажется, и та и другая почувствовали переизбыток сахара в своих словах. Еще пара подобных реплик, и приступ гипергликемии заполнит воздух директорского кабинета так, что дышать будет нечем.

– Эйлин, я прекрасно понимаю, что ты здесь не случайно. Давай перейдем к делу.

– С удовольствием. Миссис Макгрой, я пишу дипломную работу по делу без вести пропавшей Лиз Барлоу.

– Так ведь это ж когда было?! Дело-то закрыли. Мне очень жаль, что две такие перспективные жизни оборвались, так и не начавшись, особенно жизнь Тома. Самоубийство – удел слабаков. Да, он был тихий, хороший ученик. Его, как и тебя, ждало незаурядное будущее, и так глупо, так бездарно оборвать все, и из-за чего? – Она всплеснула руками и возвела глаза к потолку, как будто бы Том мог с небес ответить на ее вопрос.

– А для Лиз вы не видели перспектив? – мягко спросила Эйлин.

– Лиз не ждала милостей от природы – сама брала. Знаешь, Эйлин, мальчики-старшеклассники делятся на две категории: хорошие и плохие.

– А девочки?

– У-у-у, девочки бывают старательные, хорошие, заводилы, нигилистки, плохие и очень плохие.

Эйлин рассмеялась:

– Следуя вашей классификации, я, судя по всему, была старательной, а Лиз?