Книга Посох Велеса, страница 61 – Евгения Кретова

Кто это был? Катя осталась в догадках. Но одно точно – места эти древнее, чем о них пишется в книгах и учебниках.

* * *

Огонек провел следовавших за ним под темнеющие своды древнего города.

– Все, я больше не сделаю и шагу. Все равно ни черта не видно, – пробасил Афросий и рухнул тут же на пыльный пол. – Если она здесь, в темноте мы ее все равно не найдем, а до утра она никуда не денется.

– Согласен, – послышался голос Ключника. В полумраке прошелестели его шаги, он с облегчением опустился в дальнем углу на каменные плиты и вытянул ноги.

Огонек двигался вперед-назад в ожидании людей, потом повис над их головами и немного померк.

– И ведьминому огню требуется отдых, – отозвался Шкода, увидев, что огонек не настаивает на продолжении пути, и, облегченно вздохнув, главарь тоже опустился на пол.

Припасов у них с собой не было. Пока шли по лесу, успели поесть незрелую еще, белесую ягоду да расколупать несколько шишек, отчего голод подступил с утроенной силой. Все плотнее укутались в одежду и постарались скорее заснуть, мечтая лишь о том, чтобы скорее закончить эти скитания и оказаться дома.

Антон вначале тоже задремал, но он привык к городскому шуму, и лесная тишина, шорохи, отдаленные крики зверей и ночных птиц его сильно раздражали.

Промучившись около часа, он понял, что уже не сможет заснуть, и сел.

Рядом похрапывал Афросий, этому все нипочем, может спать даже стоя. Шкода тоже спал, но ему сегодня больше всех досталось, вообще неизвестно, как ему удалось дойти сюда. Руки замерзли. Засунув их глубже в карманы, он нащупал обрывок тесьмы, который подобрал несколько часов назад.

Мысли снова вернулись к той сероглазой беглянке. Перед глазами встал ее образ: удивленный и чуть потерянный взгляд, выбившаяся из косички прядь светлых волос. Нежная, ранимая и беззащитная.

Таких хочется опекать.

Антон встал. Бока болели, шея затекла. Теперь он точно не заснет. Он решил прогуляться, в конце концов, интересно, что это за замок или город. Зеленовато-синий огонек никак на него не отреагировал. Но это и хорошо – зачем ему лишние соглядатаи… Тем более у него в кармане лежал свой фонарик.

Антон пошел вглубь помещения.

Миновав его, вышел на круглую, словно блюдце, площадь между крепостной стеной и уходившей уступами в ночное небо внутренней стеной.

Отсюда он хорошо видел городские ворота, вернее, то, что от них осталось, – широкий проем, многочисленные выступы, за которые, вероятно, крепились когда-то ворота. Камни огромные, некоторые в человеческий рост, идеально друг к другу подогнаны. На площадь смотрели темные провалы узких стрельчатых окон, и ни единого прохода внутрь.

Скучно. Антон зевнул.

Луч фонарика скользнул и выхватил из темноты какое-то углубление. Подойдя ближе, Антон обнаружил проход – узкий, заваленный камнями, сухими ветками, заросший паутиной тоннель. Проход шел довольно круто вверх, под углом примерно в тридцать градусов к поверхности площади, и упирался в тяжелую каменную дверь. Вернее, это было больше похоже на тупик, если бы не затейливая ручка-кольцо с медвежьей лапой в основании.

– Ого! – только и воскликнул он.

Он уперся ногами в пол, с силой дернул ее на себя. Безрезультатно. Еще раз, уже сильнее. Снова молчание.

Он посветил фонариком: кольцо висело в медвежьих когтях, словно драгоценный трофей. Антон надавил на центр лапы. Хрустнул механизм, гулко разнеся по коридору скрип каменных шестеренок. Дверь дернулась внутрь, освободив узкое пространство по бокам, через которое можно было только протиснуться.