Книга Альтераты: миссия для усопших, страница 75 – Евгения Кретова

– Я знаю около десятка настоящих, которые могут ходить коридорами скорби, омывать руки в водах тёмного Ахерона. Самозванцев – вообще не счесть.

Девушка нахмурилась, ребра болели, в висках пульсировала кровь. Она ничего не поняла. Но душа просила прояснить то немногое, что ей стало известно.

– Там, в зале суда, – начала она, – я видела женщину-призрака, которой помогла несколько дней назад. Её приговорили отдать мориям… Это что означает?

Рагда содрогнулась, посмотрела испуганно:

– Мории – Нерожденные. Души, томящиеся в ожидании призыва. У них нет памяти, нет чувств и эмоций. Только голод. Нет более страшной кары.

– Эта женщина сказала, что Волот её подставил. Что ему нужна…я, – девушка беспомощно посмотрела на незнакомку. – Но зачем? Я не понимаю… Пять дней назад погибли мои подруги. Они гадали на зеркалах. Нашли два тела. Полиция считает, что одна из ревности или от обиды убила другую, а потом – себя, из страха. Я не верю этому. Дашка не могла такое сделать. Я видела её пятнадцатого, на следующий день после смерти. Она сказала, что не виновата. Что ему нужна была я. Вот так и сказала: «На моем месте должна быть ты». И я не понимаю, почему.

– Потому что ты – альтерат, иная то есть.

– Кто? – Лерке почудилось что-то знакомое в этом странном слове.

Настенные часы мерно тикали, отсчитывая секунды. Рагда посмотрела на них: большая стрелка приблизилась к полуночи.

– Есть такое слово на латыни – «altero» – иной. Ты видишь мёртвых. Ты открываешь Двери. Ты-иная. Ты-альтерат.

Глава 20. Провидица

21 января 2018 года, больница

Утром Рагда сменилась, и Лера, наконец, осталась одна. Пожилая медсестра сняла показатели с приборов, распечатала, молча подклеила в карту – Лерка усиленно прикидывалась спящей.

Подташнивало.

В капельницу ввели лекарство, и через мгновение на губах появился горьковатый привкус медикаментов. В голове помутилось, сон окутал плотной дремой.

Перед глазами цвели тёмные узоры, в которые то и дело вплетались образы Гаши, Ромки, лица незнакомых ребят. Один из них, высокий и рыжий детина, отделился и всё бежал: Лерка видела его встревоженный затылок, и лишь иногда, когда он оглядывался, – измождённое и испуганное лицо с жуткой сине-бурой ссадиной на подбородке. Лицо Ромки промелькнуло только раз. Будто компьютерная гифка. Белое пятно на тёмном, почти чёрном трепещущем фоне. Он смотрел куда-то ввысь, хватая перекошенным ртом воздух.

Вспоминая мелькнувшую тень его в катакомбах иномирья, девушка почувствовала беспокойство.

Но, с другой стороны, он ведь там никак не мог оказаться. И с ним, наверняка, всё в порядке. Это всего лишь сон.

Шум приближающихся шагов заставил вздрогнуть.

– Ну-ну-ну, не беспокойтесь так, наша красавица! – лечащий врач. Сейчас, при свете дня, Лерка, наконец, смогла рассмотреть надпись на бейджике: Игорь Иванович Толстой. За ним столпилось пять или шесть человек, преимущественно мужчин разного возраста в накрахмаленных медицинских халатах. – Мы вот с коллегами побеседовать с тобой хотим.

Лерка улыбнулась:

– Доброе утро, Игорь Иванович.

Врач расплылся в довольной улыбке:

– О-о-о, моя дорогая! Вы определенно идете на поправку. Чему лично я рад чрезвычайно, – он потёр узкие ладони. – давайте-ка вас осмотрим, сделаем еще пару снимочков, а там, глядишь, и переведём вас в палату.