Книга Сезон охоты на кротов, страница 69 – Евгения Кретова

Обухов прищурился, пытаясь распознать женскую ревность или что-то еще, что скрывалось за словами Марии. Но та примирительно улыбнулась и выдохнула:

— Алла Игоревна — стерва, каких мало. Костя ее боялся, особенно после того, как она его выгнала.

— Она его выгнала?

Мария засмеялась:

— Боже… Вы даже этого не знаете?! Как вы вообще работаете? — Молодая женщина лукаво сверкнула глазами, белозубо улыбнулась: — Все, что есть у Костика — это Аллы. У нее папа в свое время был большой шишкой в областном райкоме, потом весьма удачно пристроился к приватизации. Костик с ним успел поработать уже в новейшее время, так сказать. Так что Аллочка была весьма богатая невеста. Богатая и продуманная, как гадюка. Она купила Костика с потрохами, женила на себе, а потом крутила, как хотела. И ловко избавилась от Костика, когда у того начались проблемы с банкротством. Но он боялся даже упоминать ее имя…

Обухов стоял, придавленный информацией:

— Алла могла быть заинтересована в его смерти?

Мария легко отмахнулась:

— А шут ее знает… Но женщина она непростая, это я вам точно говорю.

* * *

«Итак, Алла — не так проста как хочет казаться. Она — богатая наследница. И, вероятнее всего, это не Юрьев не хотел с ней разводиться, а сама Алла. — Обухов пристроился в углу вагона метро, прикрыл глаза, прислонившись к стене и проговаривая мысленно факты, которые собрал к этому моменту. Мысли, словно речная галька в потоке, бойко торопились, укладываясь сами собой в затейливые узоры. — Сам факт, что Алла врала, уже настораживает: зачем? Что еще из сказанного ею — неправда?»

Решение перепроверять все данные, с одной стороны, раздражало, с другой — кто говорил, что будет легко. Супруга она законная, а значит вполне могла темнить ради страховки или чтобы не выносить сор из избы, как говорится. Пойди, разбери. Но уже двое подтвердили, что Илантьев угрожал Юрьеву.

«Надо дернуть за эту ниточку, посмотреть, что там экспертиза наковыряла», — крохотный камешек пристал к берегу и застыл.

— Извините, вы сейчас выходите?

Голос прозвучал так неожиданно, что Обухов вздрогнул и открыл глаза — женщина с перехваченными ободком рыжими волосами стояла перед ним, смотрела выжидательно.

— Если не выходите, давайте, поменяемся, — она кивнула на двери, которые плечом загораживал следователь.

Обухов кивнул и отошел в проход.

«Если Илантьев виноват в банкротстве «Аллюр-строя», то зачем ему смерть Юрьева? — камешки снова поплыли по течению. — Если только это фиктивное банкротство было».

Обухов открыл глаза, посмотрел в свое отражение — немолодой, потрепанный и не внушающий доверия тип с трехдневной щетиной и колким взглядом: роль доброго полицейского ему точно не к лицу.

«А Владе к лицу», — машинально отозвалось. И камешки застыли, будто их пригвоздило ко дну ледяным «чертовым пальцем». Обухов поморщился и отвернулся от темного отражения.

«Если банкротство фиктивное, то Илантьев и Юрьев могли быть в доле, а потом что-то не поделить. Вот тогда и мотив на лицо».

«Чтобы что-то не поделить, нужно это что-то иметь, — резонно ответил себе, наблюдая за выходившей на станции толпой. — А банкротство — значит все имущество выставят на торги, что там можно поиметь?».

Он сам себе усмехнулся: внутренний диалог доброго полицейского со злым выглядел забавно.