Онлайн книга «Крик горностая»
|
— Погиб? — переспросил Тигран и сразу осунулся, сник. Опустив голову на руки, он тяжело дышал и раскачивался вперед и назад. Макс ждал, но задержанный не начинал говорить. — Тигран Гамлетович, я вам рекомендую сделать признательные показания… Тигран вскинул голову: — Мне? — темные глаза стали черными. — Но я ни в чем не виноват! Я ничего не делал Анне, я не мог ей ничего сделать… Я любил ее… * * * Тигран особенно хорошо запомнил тот май. Теплый и непривычно солнечный. Ани повторяла: «В такой май можно и умереть». Он ругался. Не то, что верил в мистику или был фаталистом, но разговоры о смерти словно вкалывали еще одну иголку в его сердце. Он предчувствовал беду. — Брось, Тигран, — Ани смеялась над ним. — Это суеверие. А мы — взрослые современные люди. В тот май она все время улыбалась. Тигран спрашивал, что ее веселит, но девушка отводила взгляд и замирала, а вместе с ней замирало и сердце Тиграна. Он носил во внутреннем кармане небольшое колечко, простенькое, купленное на свою редакторскую зарплату. И он все не решался его отдать Анне, все ждал идеального момента. Со дня рождения Марго прошло больше двух месяцев. Тигран разрывался между работой в издательстве и передачей дел от отца. Отец сердился и требовал все больше, а Тигран никак не мог решиться, чтобы разрубить этот завязывающийся на его горле узел. — Мне нужно время, — повторял он. Отец не понимал, но и не слишком давил, из-за чего узел на шее Тиграна, казалось, затягивался все туже. Да и Тигран не слишком старался, чтобы он понял: о своих отношениях с Ани он не рассказывал, а откровения про издательское дело вызывали у отца стойкую неприязнь. Нет, он не повышал голос и не требовал, он тихо усмехался. В этом смехе чаяния Тиграна становились такими же тихими и незначительными. Не достойными даже внимания. Ани о переменах в его жизни тоже не знала. Он не скрывал особо, но она не спрашивала, а он не говорил. Той весной у них сложилась невероятная идиллия. Вечерами они собирались в его уютной квартирке, пили чай. Ани готовила что-то простое, ловко управляясь со старенькой сковородой. — Как день прошел? — Спрашивала. Тигран внутренне сжимался, но не рассказывать же о делах, об уволенной горничной, обокравшей постоялицу, об испорченном фильтре в бассейне, о споре с братом об участии в фестивале гостиничного искусства и смене шеф-повара ресторана. Ани все еще думала, что он работает в издательстве, небогатый, но подающий надежды редактор. — Нормально, — вздохнул Тигран, усаживаясь за стол. Он понимал, что когда-нибудь ему придется рассказать. Он понимал, что Анну ранит его ложь, как и то, что делает только хуже. Но продолжал уклоняться от разговора. — У нас на ужин макароны в греческом соусе, — между тем безмятежно сообщила девушка и поставила на стол глубокую миску, доверху наполненную «улитками» и щедро политыми сливочным соусом и сухим базиликом. Пахло одуряюще вкусно. — Останешься? — спросил Тигран, когда ужин был съеден. Девушка помрачнела: — Ты же знаешь, что нет. — Она упрямо смотрела в пустую тарелку. — Не понимаю, зачем спрашивать… Он кивнул соглашаясь — «нет», значит «нет». Она все еще не готова. Анна тем временем встала из-за стола, собрала тарелки и торопливо помыла их. Убрала в буфет. Вытерла руки и огляделась, шумно выдохнув и будто бы растеряв всю свою решительность. Рассеянно поправила волосы. |