Онлайн книга «Крик горностая»
|
Тигран поднялся, чтобы проводить ее, но девушка продолжала стоять и не двигалась — трогательная и нежная. Желтый свет от абажура ласкал ее плечи, отбрасывал на льняные волосы золотые искры, руки безвольно опущены. Он шагнул ближе, коснулся ее волос, щеки и почувствовал, как вздрогнула девушка. Но не отстранилась. И это… приободрило Тиграна. Он провел подушечкой пальца от плеча выше, чертя невидимую линию по шее девушки. Он встал перед ней. Обхватил ладонями лицо, словно безумный надеясь прочитать в глазах ответ на вопрос, который мучил его месяцы и годы. Но Анна опустила глаза. Чуть приоткрыла губы, вздохнув. Ее дыхание девушки сбилось, сердце колотилось с таким надрывом, что Тигран мог слышать его. Он сжал виски девушки, заставляя ее все-таки поднять голову и посмотреть ему в глаза. — Ани… У нее дрогнули ресницы. Она чуть подалась вперед, плечи стали мягкими и податливыми, но тут же девушка вздрогнула и отпрянула, будто от удара тока — в кармане Тиграна зазвонил сотовый. Девушка отвернулась к кухонным шкафчикам. Тигран встал за ее спиной и положил руку на локоть, ответил на звонок. Звонок, пустивший под откос всю его жизнь. Изменивший в ней все. — Да… Мама. На него будто обрушился потолок, оглушив и лишив возможности дышать — она бы не стала звонить так поздно, если бы не что-то страшное. — Папа в больнице, сердце… — выдохнула она. — Приезжай скорее! Все-таки судьба не оставляла ему выбора. * * * Отец выглядел уставшим. Щеки впали, скулы обострились, сделав лицо неприветливее. Он никогда не болел, никогда не позволял себе расслабляться и раскисать. Терпеть не мог, когда о нем заботились больше, чем он сам хотел. Терпеть не мог собственную беспомощность. И очень злился, признавая любую болезнь собственной непозволительной слабостью. В палате было много цветов, они душили своими ароматами, не притупляя, а только усиливая «больничные» запахи лекарств и тревожной навалившейся беды. Увидев сына, слабо поднял руку и подозвал к себе. — Ты старший, на тебе больше ответственности, хочу, чтобы ты помнил… Тигран постарался улыбнуться, присел на край больничной койки и устроился удобнее. Склонился и поцеловал его руку чуть выше костяшек, одновременно отметив, что рука чуть влажная и холодная. Обхватил ладонями запястье. Проговорил тихо, но убедительно: — Отец, все хорошо будет, ты поправишься и еще на моей свадьбе будешь отплясывать. Отец не изменился в лице, задумчиво пожевал пересохшими губами. Когда заговорил снова, его голос звучал слабо. — То, что я выздоровею, это бесспорно. Как и то, что Бог послал мне звоночек: «Стой, Гамлет, твое время на исходе!», — он поднял к потолку указательный палец другой руки, не скованной рукопожатием сына. — И пренебрегать таким предупреждением — это быть идиотом. А идиотом Гамлет Саркисян не был никогда. Он похлопал сына по тыльной стороне ладони и посмотрел прямо перед собой. — Отец, мне не нравится, что ты говоришь… — пробормотал Тигран. Но отец будто бы говорил сам с собой и сына не слышал. — Это хорошо, что я успел ввести тебя в курс дела… Я вряд ли вернуть в бизнес. Поэтому, Тигран, бросай свои детские игры с этой твоей литературкой и займись делом, семьей. Это твой долг… — Отец… — …Я знаю, у нас были разногласия по дальнейшему развитию бизнеса. Я спорить больше не буду. Теперь это целиком твоя ответственность. Придешь за советом, дам его. Послушаешь — твое решение. Нет — перечить тоже не стану. |