Книга Тайна летнего лагеря, страница 42 – Рацлава Зарецкая

– От тебя я такого не ожидал, Наташа. – Голос у Глеба был при этом вовсе не глебовский, а какой-то чужой – отстраненный и холодный.

Шутки шутками, но, может, его реально в Италии отдали в какую-нибудь школу для будущих мафиози?

– Ну прости, не удержалась, – буркнула я.

Глеб что-то мне ответил, но его тихий голос заглушило громкое и веселое приветствие.

– Эй, ребята! Сто лет, сто зим!

К нам навстречу неспешной походкой шел рыбак Анатолий – добрейшей души мужик. Почти каждый день носил нам с дедушкой и бабушкой то карпов, то лещиков, а то и щуку. Наловит за утро ведро рыбы и ходит по деревне, раздает. Себе оставлял пару рыбешек – одному ему много не надо.

– Здрасьте, дядь Толь! – недружным хором поздоровались мы с рыбаком.

– А я к вам на встречу с полным ведром! – Мужчина приблизился к нам и продемонстрировал улов.

В ведре плескалось несколько толстолобиков и один небольшой карп.

– Что-то вы сегодня немного наловили, – заметила я.

Анатолий поставил ведро на землю и расправил плечи. Максим тут же приблизился к ведру, сел на корточки и с интересом принялся наблюдать за трепещущейся рыбой, напоминая кота, которому и хочется и колется.

– Я сейчас долго не рыбачу, – сказал Анатолий, щурясь от яркого солнца. – Соседи завели собачонку противную, которая ко всем в огород свой нос сует и ямы роет. Без присмотра участок надолго оставлять нельзя.

– А-а-а, – понимающе протянул Глеб. – Мы с ней уже знакомы. Лучком зовут.

– Лучок этот у меня в печенках уже сидит, – пожаловался рыбак. – Спокойно не дает порыбачить. Как ни приду, так он уже на грядках луковых!

– А Макса он вообще за ногу тяпнул, – поведала я дяде Толе печальную историю.

– Ага, – подтвердил Снегов и, засучив штанину, продемонстрировал небольшой след от укуса.

– Ты так близко к рыбе не наклоняйся, а то хвостом огреет, – предостерёг его Анатолий.

– Я сто лет живой рыбы не видел! – с восторгом маленького ребенка произнес Снегов.

Анатолий принялся расспрашивать, какими судьбами мы оказались все вместе в Дубках. Присвистнул, когда Глеб рассказал, что теперь живет в Италии. Просил передать пламенный привет моим бабушке и дедушке. Узнав, что мы хотим навестить жену Сергея, рыбак спохватился и заявил, что тоже идет в ту сторону, домой.

– Идем, провожу вас. – Сказал он и потянулся к ведру.

Тут одна из рыб лихо шлепнула хвостом по воде, и в Макса, который все еще сидел перед ведром на корточках, полетели брызги прудовой воды вперемешку с тиной и прочей водяной гадостью.

– Ай, зараза! – взвыл Снегов, отскочив от ведра, как ошпаренный.

Не в силах сдержать смех, я оперлась рукой о плечо Глеба и громко рассмеялась.

– Не смешно! – буркнул Макс, вытираясь футболкой.

– Нет, смешно, – пробормотала я сквозь смех. – Очень даже!

– Райский не смеется и дядя Толя тоже, – заметил Снегов, снимая с лица тину.

– Дяде Толе тебя просто жалко, – разочаровала его я. – А Глеб не хочет от тебя огрести тиной. Кстати, у тебя еще на носу что-то висит. Дохлый червяк?

Тут уже прыснул Райский, который все это время тоже пытался сдержаться. Анатолий стоял в стороне и улыбался, глядя на наше веселье.

Отсмеявшись, мы двинулись в сторону дома Сергея в сопровождении рыбака, который без продыху рассказывал нам деревенские сплетни. Умолчал только про убийство и мракобесие, которое творится в лесу. Видимо, это было ему не интересно.