Книга Тайна летнего лагеря, страница 89 – Рацлава Зарецкая

Последняя запись в дневнике была сделана торопливым почерком. Алексей писал, что отдал приказ слугам спрятать все самое ценное в тайной комнате. Сам же он вместе с беременной женой готовился сбежать в деревню и жить там с ней под видом крестьян. По его словам, местные в Дубках – славные люди, и ни за что не сдадут их большевикам.

Больше в дневнике ничего не было. Скорее всего, Алексей и Лилия покидали дом в такой спешке, что забыли забрать драгоценности. Они так и остались в тайной комнате имения, которое заняли большевики, и не переставали бередить сознание Алексея до самого его конца.

– Какая грустная история, – выдохнула я, дочитав дневник до конца.

– Особенно, если учесть, что Лилия умерла молодой, – ответил Глеб.

– У них была такая чистая и преданная любовь, а они так мало смогли побыть вместе. – Я закрыла дневник и отложила его в сторону. – Надо ценить каждую проведенную вместе минуту. И не расставаться по пустякам.

– А еще принимать чувства, если они взаимны, – едва слышно произнес Глеб.

Я резко повернула к нему лицо и встретилась с Глебом взглядом. Он смотрел на меня так пронзительно, что мне казалось, будто он видит меня насквозь.

– Мои чувства к тебе взаимны, так ведь? – спросил Глеб.

Сердце пустилось вскачь. Я нервно сглотнула и приоткрыла рот, чтобы произнести тихое «да».

Глеб склонил голову и сощурился.

– Громче, – потребовал он.

Сжав ладони в кулаки, я вдохнула и громко произнесла:

– Да.

На губах Глеба появилась счастливая улыбка. Взгляд карих глаз потеплел, длинные ресницы затрепетали. Не успела я сделать еще один вдох, как Глеб приник губами к моим губам. Я широко раскрыла глаза от удивления, но, когда его руки обхватили мои плечи, я закрыла глаза и расслабилась, целиком отдаваясь приятным ощущениям.

В лагерь мы вернулись, держась за руки. Губы обоих были растянуты в счастливых улыбках. Со стороны мы наверняка выглядели чудаковатой парочкой, сбежавшей из дурдома, однако нам было плевать. Здесь и сейчас существовали только мы с Глебом.

Беззаботно шагая по дорожке, мы даже не затмили, что за нами уже пристально наблюдали. Поглощенные друг другом, мы с Глебом изрядно удивились, когда путь нам перегородил хмурый Снегов.

– Это что?! – вопросил он, указав на наши сцепленные руки.

– Ох, Макс, мы… – замямлила я, совершенно выбитая из колеи внезапным появлением Снегова.

– Чувак, я давно уже хотел сказать… – начал было Глеб, но Максим его прервал.

– Сказать про что? Про свою влюбленность в Натку? И сколько это у тебя уже?

– С тринадцати лет, – признался Глеб, крепче сжав мою ладонь.

– А ты? – Снегов скосил взгляд на меня. – Тоже была к нему неравнодушна?

Я виновато кивнула.

– Ясно, – сухо произнес Максим. – Ну, поздравляю.

Надо было поблагодарить за поздравление, но у меня язык не поворачивался это сделать. Оно было неискренним, и Максим, кажется, вот-вот готов был выйти из себя, но сдерживался ради нашей дружбы.

– Максим, слушай, – начала я, осторожно подбирая слова, – все случилось так внезапно…

– Максим! – перебил меня писклявый голос Беловой. – Ну и куда ты убежал? Что, уже успел соскучится по своим друзьям? Твоя девушка тебе надоела?

Она шла со стороны небольшой беседки, откуда к нам пришел Снегов. Видимо, они сидели там и миловались, пока не появились мы.

Снегов не обратил на Леру никакого внимания, сверля нас взглядом, в котором плескались раздражение и обида.