Книга Семь мармеладных поцелуев, страница 53 – Рацлава Зарецкая

— Ну и что с тобой приключилось? — спросил он, пристегиваясь.

— Даже не спрашивай…

***

Я сидела на уютном желтом диване в комнате отдыха, прихлебывала кофе из автомата, слушала про очередное Катино свидание и гипнотизировала телефон, на который еще с утра должно было прийти сообщение от Демидовой.

Спровадив утром Ларского, я первым делом кинулась к телефону, чтобы отправить Галине Юрьевне фотографию, и чуть не осела на пол от кучи пропущенных звонков и сообщений от Демидова.

Вчера я так устала, что вырубилась прямо рядом с Ларским (с Ларским!) и проспала богатырским сном до самого утра. Мой телефон автоматически включает на ночь беззвучный режим, поэтому ни звонков, ни сообщений от Алексея я, разумеется, не слышала.

Перезвонив Демидову, я принялась извиняться и рассказывать, как вдруг уснула и проспала всю ночь, но он прервал меня заверениями в том, что вовсе не обижен на меня. Правда, в голосе его ощущалась небольшая грусть, но он старательно пытался скрыть ее шутками и просьбами встретиться снова в ближайшие дни. Интересно, если бы он узнал, с кем рядом я спала этой ночью, изменил бы свой тон и свои слова?..

— В общем, он ни о чем, — завершила Катя свой рассказ. — Оконный бизнес — это, конечно, хорошо, но разговоры об одних только окнах я не вынесу.

— А ты пыталась перевести тему на что-то другое? — спросила я.

— Конечно! Я постоянно так делала, но он всегда возвращался к окнам! Апогеем стало то, что он начал показывать мне видео, на которых его работники меняют окна! Боже, мне до сих пор дурно!

Катя передернулась и допила свой остывший чай. До конца обеденного перерыва оставалось пятнадцать минут. Фотографию с поцелуем я отправила Демидовой после разговора с ее сыном. Ответа все еще не было. Может, ей не понравилось? Наверно, надо было сфотографировать второй поцелуй, но я так растерялась, что забыла обо всем на свете…

— О, кстати, а как там наш Тирекс? — вспомнила о Ларском Катя.

— Выглядел не очень, — ответила я. — Думала, он сегодня не выйдет из-за похмелья, но где уж там…

— Ну конечно, это же Тирекс, — фыркнула Катя. — Даже если апокалипсис начнется, он все равно на работу придет. И нас всех заставит.

Я настолько была уверена, что Ларский сегодня не придет на работу, что при виде его физиономии в приемной чуть не упала из-за подкосившихся коленей. Мысль, что он мог помнить поцелуй, сводила меня с ума весь сегодняшний день. И самое худшее в том, что я ни с кем не могла это обсудить, и никто не мог мне посоветовать, что делать и как быть!

— И почему, интересно, его подружайка твои звонки игнорировала? — спросила Катя, имея ввиду Никиту.

— К нему девушка приехала. Наверно, перевел телефон в беззвучный режим, — предположила я.

— Девушка приехала? — удивилась Катя. — И сразу в больницу угодила?

— О чем ты? — не поняла я.

Смяв пустой стаканчик, подруга выбросила его в мусорное ведро и, закинув ногу на ногу, пояснила:

— Я видела его вчера в больнице. Помнишь, я тебе говорила, что отпрошусь и пойду к неврологу со своей больной шеей?

— Угу.

— Ну вот я вчера и пошла. Уже на выходе у регистратуры смотрю — знакомое лицо. Причем лицо бледное, уставшее. Я к нему даже подходить не стала. Больница — одно из тех мест, где меньше всего хочется встретить кого-то из знакомых.

— Это да, — согласилась я, раздумывая о том, почему Никита соврал. Или, может, не соврал? Может его девушка и правда попала в больницу? Бедный Подольский. Надеюсь, с ней не случилось ничего серьезного.