Книга Семь мармеладных поцелуев, страница 54 – Рацлава Зарецкая

После окончания обеда мы с подругой разошлись по своим отделам. Я уже и забыла о том, что ждала сообщения от Демидовой, как вдруг она мне наконец ответила.

«Отлично, засчитано. Осталось пять. Продолжайте в том же духе!», — написала мне Галина Юрьевна.

Прочитав сообщение, я убрала телефон в карман пиджака и медленно побрела по коридору к своему рабочему месту. Попутно я размышляла о сложившейся ситуации и об отношениях в семье Ларского. Алек сам признался, что у них с братом мало общего, а уж если Ларский подозревает тетку в кознях против него, то и ежу понятно, что отношения в семье вообще никакие. Демидова явно хочет вернуть место генерального директора своему сыну, из чего следует, что ее идея с поцелуями была затеяна для того, чтобы навредить Ларскому. И в эти офисные интриги невольно была втянута бедная я. Как обычно, мне несказанно «повезло».

Работы сегодня было немного, поэтому я, сделав все свои дела, вернулась к незавершенным дизайнам упаковки нового крема. Не преследуя ровным счетом никакой цели, я просто делала то, что приносило мне невероятное удовольствие — рисовала. Увлекшись, я даже не заметила, как ко мне тихо подошел Ларский и айсбергом возвысился надо мной.

— Ой, здравствуйте, — пролепетала я, наконец заметив его.

— Виделись, — буркнул он, заинтересованно глядя на мои рисунки. Указав на них, Тирекс спросил: — Это что?

— Ничего! — Я суетливо принялась убирать рисунки. — Просто выдалась свободная минутка и…

Ларский протянул руку и взял один из рисунков. Долго рассматривал его, хмыкал, а затем, взглянув на меня из-под листа бумаги, произнес:

— Бери все свои каляки-маляки и иди за мной.

— Х-хорошо, — пролепетала я, собирая листы.

От страха сердце ходило ходуном, а руки плохо меня слушались, из-за чего я никак не могла собрать все листы. Боже, ну почему он меня так пугает? Ведь утром я совсем его не боялась и даже дерзила! Может, виной всему рабочая обстановка? Или у меня просто определенный запас дерзости и смелости на каждый день?

— Успокойся, — шепнул появившийся рядом Подольский.

Он помог мне собрать рисунки, выровнял их и протянул мне. Я с благодарностью улыбнулась и побежала за Тирексом, который уже шагал к лифту.

Если идти рядом с Ларским мне было весьма неловко, то ехать с ним в лифте было неловко в кубе! В голову сразу полезли сцены нашего первого поцелуя, а за ним и второго. Просто сумасшествие какое-то!

Спустя целую вечность мы добрались до пункта назначения — отделу маркетинга, где работала Катя. Вот только подруги почему-то на месте не было, хоть ее компьютер и был включен.

Миновав кабинет директора, Ларский подвел меня к стоящим особняком от всех четырем столам, за которыми сидели дизайнеры.

— Давай сюда, — обратился ко мне Ларский, глядя на рисунки в моих руках.

Я послушно протянула ему листы бумаги.

— Ваши дизайны — фигня! — произнес Тирекс, кинув на стол одного из сотрудников — русоволосого мужчины с модной стрижкой и бородой — мои рисунки. — Вот вам примеры. На их основе разработайте новую упаковку. Завтра на летучке предоставите мне результаты.

Дизайнеры послушно закивали. Бородач взял мои рисунки и принялся их изучать.

— А кто их сделал? — спросила сидящая рядом с ним рыжая девушка, чье лицо было усеяно яркими веснушками.

— Моя секретарша, — громко произнес Ларский, кивнув головой в мою сторону. — Даже она талантливее вас!