Книга Сфорца. Меч, любовь и алхимия, страница 34 – Юлия Евдокимова

В июне 1485 года горожане устроили самое пышное шествие в городе- Corpus Cristi, Праздник Тела Христова. Ремесленники изготовили девятнадцать макетов из папье-маше, каждый из которых представлял собой аллегорическую сцену. Battuti Neri – черные «бичевальщики» – религиозное братство, которое занималось захоронением бесхозных умерших, руководило процессией. Катерина не только присутствовала сама, но и горячо хвалила братство за его работу. Однажды это ей окупится.

18 декабря 1485 года Катерина родила пятого ребенка, еще одного мальчика. Его назвали Галеаццо в честь отца графини. С момента захвата замка Святого Ангела Катерина представлялась исключительно фамилией Сфорца. Она даже рискнула и попросила Лоренцо Великолепного стать крестным младенца. Несмотря на ненависть к Джироламо, Медичи не отказал Катерине и прислал своего представителя.

***

Форли между тем еле справлялся с экономическими бедами. Налоги больше нельзя было отменять.

Через два дня после Рождества 1485 года Совет Сорока, представительный орган Форли, встретился с графом Риарио. Нотариус Пансеки начал свое объявление с мрачной торжественностью.

– Предатель Пино Орделаффи съел наши сердца и высосал нашу кровь своим тяжелым правлением и торговыми пошлинами, но граф Джироламо мягок, как нежный ягненок. Будет ли город требовать, чтобы Риарио обеднели, покрывая расходы, которые по праву принадлежат всем, кто живет в городе?

Пансеки призвал каждого члена поименно голосовать за или против налога. Голосовали фасолью, бросая в корзину белую фасоль, чтобы проголосовать за, или черную, чтобы проголосовать против. Один за другим ошеломленные мужчины подходили к столу и бросали в корзину белую фасоль. Как в такой ситуации отказать?

Единогласным голосованием 27 декабря 1485 года в Форли были восстановлены налог с продаж и въездные пошлины. И родилась ненависть к Джироламо Риарио и его семье.

Пришла засуха. За ней чума. Катерина лично посещала самые бедные кварталы, ухаживала за больными, приносила еду и лекарства собственного приготовления. Многие были потрясены тем, что молодая и красивая графиня так храбра, но она отмахивалась, утверждая, что много раз видела чуму в Риме. Горожане были благодарны графине за теплоту, храбрость и дельные советы. Джироламо же никогда не покидал своих комнат, правда, посылал за врачами, священниками и монахами, обученными борьбе с чумой, для ухода за своими подданными.

Между супругами продолжались размолвки и разгорались настоящие битвы при обсуждении важных решений.

В ноябре от имени герцога Франческо Висконти Катерину пригласили приехать в Милан на свадьбу ее сестры Бьянки Марии с Максимилианом I, сыном императора Священной Римской империи. Заключение этого брака было самым захватывающим светским событием года, и дворяне со всей Европы присутствовали сами или прислали своих представителей. Джироламо ответил за жену, сообщив, что, хотя он был бы рад ее присутствию, сама она отказалась приехать. Граф написал, что все ее драгоценности были заложены в Болонье и Равенне, и ей стыдно предстать перед семьей без драгоценностей и дорогой одежды, долго сокрушался о семейных финансах; жаловался, что они тонут в море долгов.

–Одета она или раздета, украшена драгоценностями или нет, я был бы счастлив отпустить ее, чтобы доставить ей удовольствие, – сказал Джироламо миланскому послу со слезами на глазах, – но она говорит, что не поедет без своих драгоценностей!