Книга Мю Цефея. Переломный момент, страница 61 – Александра Сергеевна Давыдова, Анна Бурденко, Максим Михайлович Тихомиров, и др.

— Мои родители были агрозащитниками.

— Родители? Или весь ваш клан? Часто для восстановления агро-арок берут вольных егерей. Переселяют всем скопом…

— Да, доволен? — резко ответил Зоран. Самое же время для допроса. — Наш клан переселили с лесных территорий, когда я был ребёнком. Чтобы мы помогли восстановить агроаркологию.

— Ты родился вудвудом, тебя сперва перетащили в агро-арку, а после так вообще заперли среди бетона, железа и пластика и поставили на машины? От ваших попыток социальной инженерии меня тошнит.

Его и самого сейчас тошнило, так что он не стал возражать. Просто пошёл дальше, туда, куда звала интуиция.

Терминал был спрятан внутри распределителя полива. Зашит в защитный кожух и заперт на биометрический замок. И было что-то ещё: мир мигнул на миг и выцвел, когда Зоран прикоснулся к экрану, а тот ожил и включился.

Зоран держал левую руку на терминале и слышал: как маленький зверёк, система города тянется к его ладони. Ему не нужно было ничего говорить или решать, система считывала информацию со скрытого контура, а контур — из системы. И всплывали варианты развития событий, кружили вокруг, как пылинки в луче света.

Крапивник чувствует такое каждое мгновение жизни?

Он хотел спросить об этом, но понял вдруг, что что-то изменилось за его спиной.

— Спасибо, сан, — произнёс голос Сара, — за резервный терминал. Мы бы сами его не сразу вскрыли. Нам его строительство не доверили. Но теперь отойди.

Зоран опустил руку. Конечно, как же иначе.

Медленно обернувшись, он с горечью произнёс:

— Думал, ты пошлёшь бота убить меня. Или своих фанатиков.

— Последний бастион падёт от моей руки.

— Вы знали?

— Мы были уверены, что такая защита есть. Но мы не знали, что это ты. Я не знал. Я сожалею, брат.

Он стоял в пяти шагах, не больше, расставив ноги и наклонив голову. Серп — чистый и сухой, угрожающе поблёскивал в поднятой руке.

Крапивника нигде не было.

— Ты не принёс другого оружия?

— Нет, ведь эта вещь — часть меня. Держать её в руках — великая честь. Ты никогда не спрашивал себя, как такие, как я, получают имена? — спросил Сар. Как будто и сам оттягивал то, что должно было случиться. — Конечно, нет. Вы не видите дальше своего носа. Моё имя среди Машин — Саркома. Я пожиратель слабой плоти, вот кто я…

Зоран не стал ждать окончания речи, бросился первым, надеясь, что в любой миг случится это: монохромная тишина. Но Сар просто скрутил его, сжимая так крепко, что треснули рёбра, а потом бросил на пол и опустился на колени рядом. Едва только прикоснулся к правой руке — и она отказала тут же.

— Жертва для сильных, — прошептал Сар, пока Зоран хватал воздух и силился приподняться.

— Этим серпом ты отрезал своё хозяйство? — раздался звонкий голос без тени страха.

Сар поднял голову, напрягся, но ответил:

— Я отсёк ненужную плоть, никто не требовал этого от меня. Ты, фрай, слишком хаотична и себелюбива, чтобы понять, что такое жертва.

— Хаос — основа развития. А жертвами станете вы. Они придут за вами. Никто не отдаст вам колонию.

Сар едва заметно пошевелился, видимо, понял, откуда шёл голос. Зоран задержал дыхание: нельзя упустить этот шанс.

— Инфраструктура — это ценность… — произнёс Сар. — Но даже если они рискнут — колония либо будет нашей, либо её не будет вообще. Плоть слаба, Машины вечны.