Книга Ожог Крапивы, страница 29 – Галина Чередий

— Алиса, я же тебе… — с раздраженным выдохом начал мой любовник, но я оборвала его.

— Тогда зачем? Я же четко озвучила тебе свои условия.

— Какого черта, Алиса! — вскочил он, — Я думал ты развеялась и успокоилась. А ты опять за свое?

О, ты даже еще не представляешь как я развеялась.

— За свое, — упрямо кивнула я. — Потому что хочу, чтобы это свое у меня наконец было. Только мое и больше ничье!

Поднялась и резко развернулась к Роберту, но тут уже он отвернулся и направился на кухню, вынуждая последовать за ним. Взял оставленную на столе матерью бутылку, вытащил из стола штопор и принялся откупоривать.

— Малыш, давай сядем, выпьем и поговорим спокойно. — сказал он мне, застывшей в кухонном проеме, разливая золотистое, немного тягучее вино по высоким бокалам. — Я сегодня решил отложить все дела и провести весь день с тобой.

— Ух ты, какая щедрость. — не скрывая язвительности заметила я. — Давно мне так не обламывалось. Весь день со мной. А на ночь к ней под бок, само собой. Ты же у нас примерный семьянин, у которого предвыборная на носу, так что, никаких скандалов. Да, любимый?

Ничего не говоря в ответ, Роберт подошел ко мне и протянул бокал, но я покачала головой. Не буду я больше по его правилам играть.

— Интересно, а когда ты мне собирался рассказать, что все свои активы на мать переоформил? — спросила, настойчиво ловя его взгляд.

— А зачем тебе таким голову забивать, малыш?

Вот почему я раньше не замечала эту его манеру смотреть… ну как-то прозрачно. Или скорее непроницаемо. И взгляд не отводит, но при этом в нем ничего не уловить. И не стена даже, а как будто… пустота.

— Ну может потому, что я бы тогда поняла — развод ты не планируешь. Уж не в ближайшие годы точно.

— Так и есть. — совершенно невозмутимо скупо кивнул он.

— Ну ты и мерзавец. — прошептала, качая головой и чувствуя, как сердце заливает ледяной болью.

— Следи за словами, Алиса. — совсем слегка нахмурился Роберт и пригубил вино. — Оскорбления я терпеть не собираюсь, тем более незаслуженные.

Милый, это, блин, не оскорбление, а весьма ещё мягкая характеристика.

— Серьезно? Незаслуженные? Да ты мне врал столько времени! Просто использовал для секса, никогда не собираясь создавать нормальную семью, как и обещал.

Как бы я не сверлила его гневным взглядом, пробиться сквозь теперь обнаруженную зону пустоты не выходило. Да и куда уж мне, неравные у нас, как говориться, весовые категории в этой борьбе взглядов. У Роберта за плечами годы и годы тренировок в лицемерии и враньё.

— Ты ошибаешься.

— В чем же?

— Я никогда не врал тебе насчет сроков того, когда мы сможем создать эту самую нормальную семью.

А ведь и не поспоришь, всегда было только нечто туманное типа: “когда настанет нужный момент”, “когда будет можно открыться”, “после твоего совершеннолетия”. А это ведь может быть когда угодно, хоть на пенсии.

— Ну ещё бы. Не обещал, лапшу просто по ушам развешивал.

— Ты не права. А все потому, что так еще и не научилась мыслить и вести себя, как взрослый человек, имеющий терпение и разумный подход ко всему.

— И как же эту нашу ситуацию следует видеть взрослому человеку? — толкнув его слегка плечом, я прошла и уселась за кухонный стол, взяла из вазы с фруктами яблоко и смачно вгрызлась в него.

— Так, что в данный момент нам выгоднее все сохранить, как оно есть.