Книга Ожог Крапивы, страница 48 – Галина Чередий

— Потерял нас? — шепотом спросила Алиска и я вдруг так отчётливо ощутил ее дыхание у своей шеи.

А ещё близость разгоряченного тела, щекотку на коже от выбившейся из косы пряди. Пришлось аж зубы стиснуть, справляясь с жёстким желанием уничтожить последние сантиметры между нами. Всего то и надо, что голову ей запрокинуть, поймать эти зверски желанные губы, зацеловать до общего улета крыши, тесня к стене дома, развернуть, чтобы руками упёрлась, рвануть вниз ее джинсы сразу с бельем и…

Словно уловив мои мысли, а может заметив сбившиеся дыхание, Алиса резко отшатнулась.

— Идём дальше? — хрипловатым шепотом спросила она.

— Ага, идём. — согласился я и вдруг аж телепнуло всего, прямо все волосья на шкуре дыбом встали, как от озноба.

Потому что представил со всей четкостью на какую же мучительную хрень себя обрекаю, если так и не смогу уболтать мою внекатегорийку на секс. Это же натуральное измывательство будет над собой, пытка пыток и мука мученическая, когда она будет у меня перед глазами все время ходить, а тронуть нельзя будет.

Да ну нет, бред! Чтобы я не смог! Быть такого не может, а значит и не будет.

Сердце у меня реально прямо выскакивало из груди, а в голове шумело от четкого осознания факта — я только что чуть не поцеловала Антона. Снова. Сама.

Но как такое выходит-то? Это совершенно дурацкое бегство на меня так подействовало, почудившись натуральным приключением, которых у меня сроду не бывало или дело в самом Крапиве? Демон он искуситель, что ли, под прикрытием, раз действует на мои самые низменные инстинкты подобным образом.

Вот, спрашивается, на кой черт мы вообще сбегали, как нашкодившие дети? Да, я толком не смогла для себя определиться хочу ли, чтобы Роберт узнал о том, что ушла с другим или нет. Но чтобы прямо убегать… Что бы мне… нам Андрей сделал? Отбивать меня кинулся у Крапивина, руки выкручивать и силой домой увозить? Сомневаюсь в этом очень сильно. Лекцию однозначно бы прочитал о том, что совершаю ошибочные и опрометчивые действия, это точно. А я бы взяла и одумалась. И во избежании подобного и побежала? Или просто побежала, потому что хотела бежать за этим раздражающим, язвительным, но совершенно невероятно действующим на меня парнем. Так действующим, что не потянулась за поцелуем только что только чудом.

— Тихо, тут под ноги смотри, колдобин полно. — пробормотал Антон, после того, как я дважды споткнулась. — Сейчас свернем и мы почти дома.

Чего он бормочет? Тоже смущён, как и я этим нашим моментом заминки за кустом? Ну да, Крапива и смущение, понятие не из его вселенной явно.

Подъезд я не узнала, как то не случилось его рассмотреть, а вот в квартире с каждым шагом начала чувствовать себя все более неловко. Потому что как раз события в данном антураже помнила гораздо более отчётливо, чем даже думала не переступив порог. То и дело хотелось начать отдуваться и обмахиваться, как от реальной такой жары, а уж о прямом взгляде в лицо хозяину квартиры и речи не шло.

— Кончай топтаться, проходи! — позвал Антон, уже утопавший вглубь квартиры. — Будешь в моей комнате жить, а я в родительскую спальню переберусь.

— Да я могла бы и тут, в гостиной на диване поспать. Это же не надолго. — проворчала себе под нос.

Вошла в ту самую комнату, где происходило недавно главное непотребство в моей жизни и невольно стала присматриваться к обстановке. Кровать полуторка, накрытая коричнево-серым клетчатым пледом, телевизор с довольно большим экраном на низкой тумбе, под ним целая система аппаратуры, по бокам большие колонки, стойка с десятками дисков, пара стульев, заваленных одеждой, шкаф. На полу светло-серый ковер с высоким ворсом и несколькими разбросанными носками, а все стены в постерах с полуобнаженными, а то и вовсе голыми девицами. Обернулась и наткнулась на пристальный взгляд Крапивина, внимательно наблюдавшего за мной. Вздрогнула от горячей остроты этого взгляда и отвернулась.