Книга Ожог Крапивы, страница 86 – Галина Чередий

— Крапива, ты чё, рехнулся? Куда прешь? — вытаращился на меня, ковыляющего по больничному коридору, Серёга. Ага, так и знал, что Зима, дружище хитрый, оставит кого-нибудь тут за мной приглядывать. И это очень кстати, потому как штормит меня знатно так. — Да куда ты прешь то? — встал передо мной Серый и руки растопырил, решительно так собираясь пресечь побег из больнички. Я этим и воспользовался, на плечо его так хорошенько навалился. Во, так дальше ковылять заметно легче будет.

— Серый, не кипишуй, пошли тачку ловить. Домой валим — сказал я ему.

— Сдурел? — попытался упереться он. — А если у тебя осложнения какие-нибудь приключатся!

— Чего ж если, уже они, — буркнул я, упорно топая на выход. Снаружи ещё и Федька Сомов обнаружился, который тоже в свою очередь, попытался уговорить меня в палату вернуться. Но хрен меня переупрямишь, раз я решил выписаться добровольно, то обратно меня не запихнешь. Тем более нудило что-то эдакое…

Вот как только проснулся и обнаружил вместо Алиски Зиму, так сразу и начало и чем дальше, тем сильнее. Будто куда не успеть могу или ещё какая-нибудь хрень нехорошая грядет. И толпа во дворе из наших и двое мордоворотов явно торпедной наружности, подтвердили, что поводы для беспокойства у меня были.

— Чё за дела? — спросил, вылезая из тачки бомбилы.

Народ полез руки жать и здоровьем интересоваться, а заодно и нашептали мне, что, мол, дела у нас тут чудные твориться. Явилась, как все поняли, маман Алискина опять, да не одна, а с целым Мором и парой этих его бойцов. Сходу стала требовать, чтобы внекатегорийка моя в тачку их грузилась и с ними ехала в неизвестном направлении для некой серьезной беседы. Алиска в отказ, причем категорический, пошла, Зима поддержал, маман давай психовать. А Мор ей рот в прямом смысле прикрыл, с Темычем стал базарить уважительно и в итоге они все вчетвером пошли к Зиме на хату типа на чай, а само собой, те самые разговоры разговаривать.

Вот я прям как знал, что домой мне срочно надо. Не представляю даже, каким боком тут аж целый Мор, но добра ждать походу не стоит. Мор, он же Моравский Павел Николаич очень широко известная и авторитетная фигура в определенных кругах, с которыми дела иметь мы всячески с Зимой избегали до сих пор. Под ним и Мамонт и прочие наши местечковые заправилы криминальные ходят.

Короче, Мор — крайне уважаемый человек, который одним словом может кучу проблем человечков обычных разрулить, не говоря уж о большем, но лучше бы от таких людей, как он держаться как можно дальше. Ибо ничего за так не бывает, а быть должным этому Мору может выйти тебе дороже, чем те твои проблемы, которые он одним словом разрулил.

— Живее, Сом! — прошипел я сквозь зубы Федьке, что помогал мне по лестнице подниматься. Какая же это все же сучья боль, когда ребра ломаные! Чуть глубже вдохнешь или повернешься и аж слепнешь. Ещё и в башке тот самый шар свинцовый ото лба до затылка туда-сюда шарашит.

— Блин, Крапива, Зима нас с Серым, за то, что тебя не тормознула в больнице точно отоварит душевно, — нервно пробормотал парень.

— Не бзди, я ему скажу, что сам вам навешал коварно и прорвался.

— Ага, ты себя со стороны-то видел? — фыркнул Федька. — Все, прибыли. С тобой пойти?

— Не, дальше сам, — ответил, распахивая дверь в квартиру Темыча. А то какой из меня герой, если я перед моей рыжей звездой появлюсь на чужом плече повисший, как сопля.