Книга Ожог Крапивы, страница 88 – Галина Чередий

Моравский ко мне шагнул и руку протянул для пожатия. И сжал, надо сказать, душевно так, был бы я пожиже и хрен бы выдержал.

— Крапивин Антон, — представился я самостоятельно, держа упрямо его оценивающий взгляд и добавил для большей ясности положения вещей. — Жених Алисы.

Чего ты меня оцениваешь-то, мужик, я не жеребец на рынке и не клоун, что хочет на тебя впечатление произвести. Для меня тут единственно важное значение имеет впечатление моей девушки, которая явно удивлённо на меня уставилась, но промолчала. А вот маман ее — нет.

— Чушь какая! — фыркнула она. — Какой ещё жених?

— А что, существуют разные варианты толкования этого слова? — спросил вредную бабу, глянув с вызовом.

— Алиса? — вот опять рявкает, как будто голосом поводок с удавкой дёргает. — Объяснись!

— Мама, я ничего тебе объяснять не обязана, — ай ты моя умничка, так держать. Захочешь сказать мне, что я охреневшая скотина — потом и скажешь, а пока мы заодно.

— Ещё как обязана! Я тебе, по моему, четко сказала — хватит чудить и нарочно выматывать мне нервы! Сейчас совершенно не до того. Уж не в нынешней обстановке.

— А что за обстановка такая? — поинтересовался я исключительно у Алисы.

— Мама собралась разводиться с Робертом. И намерена оставить себе все, что на нее оформлено. То бишь, практически все, что он имеет сейчас.

— Алиса! Незачем посвящать в дела семьи посторонних! — снова попыталась одернуть маман.

— Поделом ему, — присвистнул я, проигнорировав ее. — Но справедливее было бы ещё и посадить эту мразь.

— Посадить? — приподнял рыжую бровь Мор. — А есть за что?

— Нет! — практически взвизгнула мамаша, подскочила к нам, цапнула Алиску за руку и дернула, силясь отодрать от меня, на что мои ребра отозвались таким импульсом боли, что не выдержал и зашипел.

— Все, достаточно, мы уходим!

Моя девочка вывернула из ее захвата руку и с тревогой глянула на меня, но вредная баба не унималась и схватила ее снова. Я прижал к себе Алиску, и собрался уже развернуться, отгораживая от мамаши, но тут вмешался Моравский.

— Прекрати, Вилка, — голос он не повышал, но ту будто к месту мигом приморозило. — Я правильно понимаю, что есть кое-что, о чем ты умолчала, явившись ко мне за помощью?

— Ничего такого нет! — ответила она ему, но взглядом жгла Алису. — Я тебе все рассказала. Я развожусь с Нестеровым и считаю, что имею право на большую часть нашего имущества и бизнес, потому что всего этого Роберт смог добиться исключительно благодаря помощи и связям моих родителей. И нам с Алисой нужна твоя помощь и защита на время процесса, за которую я готова даже заплатить при необходимости. Все, на этом абсолютно все!

Она сейчас прямо-таки на кобру в стойке была похожа, гипнотизирующую давящим взглядом Алису, который чуть ли не орал: “Молчи! Не смей больше ничего рассказывать!”

Я глаза закатил, охреневая от наглости тетки, но пока молчал. Это только моей внекатегорийке решать, что она готова озвучить перед своим новоиспеченным папашей, а о чем решит умолчать. Подумал только, что бы на месте Мора сделал, узнав о существовании взрослой дочери, детство которой изгадил похотливый скот. Убил бы с особой, сука, жестокостью точно.

— Все, значит? — задумчиво уточнил Моравский.

— Конечно все, — подтвердила маман, а вот Алиса хранила напряженное молчание.