Книга Измена. Не возвращай нас, страница 97 – Анна Томченко

Пока Катенька не пойдёт в садик.

Олег на это закатывал глаза и спрашивал, зачем оно мне нужно, а я просто хотела ощущать, что в случае чего у меня будет возможность саму себя обеспечивать и своих детей. На это он качал головой, и почти под самый новый год пришёл и сказал о том, что открыл счёт на моё имя, куда будут стекать деньги от части бизнеса, который я так и не решила, куда пристроить, и поэтому управлял все равно всем Олег.

Мне показалось это лучшим выходом, и поэтому я ничего не имела против.

Спустя пару часов, когда мы уложили детей спать, Олег помогал мне убраться в гостиной.

Вечер был какой-то странный, напитанный солнечным ароматом августа. И поэтому вопрос, прозвучавший в тишине, заставил меня вздрогнуть, — Варь, а вот если бы ты когда-нибудь могла меня простить, как бы тогда все было?

Я выронила из рук тряпку, которой протирала стол и опустила глаза.

Я не знала бы, как все было, если бы я могла его простить.

Может быть, через год я бы застукала его с его секретаршей, а может быть, через пять лет мы пришли к выводу о том, что хотим перебраться куда-то южнее. Может быть, через десять лет мы бы выбирали куда пойдёт учиться Лина. А ещё через пять Катю бы позвали на свидание. Может быть, через двадцать лет мы бы купили загородный дом, только на этот раз где-нибудь вдали от людей, чтобы вокруг сосны, ели, хвойный опад под ногами. Журчание далёкой реки, которая облизывала бы камни цвета ржавчины. А на берегу стоял лохматый пушистый камыш. Может быть, через тридцать лет мы бы вспомнили об этом случае. И у каждого иначе ёкнуло сердце. Может быть, через сорок лет я бы поправила рубашку на шее мужа, прикрывая следы от ожогов, а через пятьдесят лет поцеловала бы его в последний раз. В последний раз перед тем как встретиться вновь, встретиться там, куда не попадала ни одна живая душа. Может быть, через пятьдесят лет поцеловал бы он меня. Поцеловал и, сдерживая слезы, прошептал:

— Прости меня, что не уберёг. Прости, что так все вышло...

Я не знала, что бы было если бы я могла его простить. Но догадывалась о том, что ничего этого однозначно не будет.

Мягкие шаги прозвучали в тишине гостинной, тяжёлые ладони легли мне на плечи.

— Не отвечай, родная, не отвечай, — тихо прошептал Олег, уткнувшись носом мне в волосы, и по коже прошла дрожь, а потом махонькие мурашки вздыбились, напоминая мне о том, как все было до.

Как он приходил, обнимал меня, целовал висок, проводил пальцами мне по щеке.

Мягко улыбался и спрашивал, как прошёл мой день.

— Я так виноват перед тобой, Варюш. Я не смог не защитить тебя, я не смог

уберечь. Я даже верным быть не смог. И во всем виноват только я, то у меня была какая-то странная, глупая мысль о том, что мне удастся всего избежать, что на одной чаше весов моя семья, а на другой беременная любовница, от которой я вскоре избавлюсь, и моя семья никогда ничего не узнает. Или любовницу я заставлю сделать аборт. А может она сделает тест и выяснится, что ребёнок не мой. Но на самом деле я самый большой глупец, который потерял безумно важное в своей жизни, безумно ценное. Семью. Если бы кто-то мне позволил получить второй шанс, я бы даже под страхом смерти никогда не совершил подобные ошибки. Я бы лучше помер, но никогда бы вновь не предал своих родных своих трех девочек, по которым я скучаю безумно сильно. И без которых моя жизнь сама по себе превратилась в сырой пустой склеп. Зря я спросил Варвара. Прости меня.