Книга Спасите ведьму, или Некроманты здесь скромные, страница 119 – Анна Томченко

Алисия забилась в руках мужчины. Она вырывалась, лупила по плечам, царапала сквозь рубашку. Но ее не отпускали. Лишь положили одну ладонь между лопаток и там где она была, по телу растекался огонь. Он пробирался внутрь, под одежду. Залазил под кожу, заставлял все нутро гореть. Вторая рука мужчины очертила талию девушки, поднялась выше, мимолетно задевая грудь, коснулась распущенных волос. Пальцы Грегори обрисовали овал девичьего лица, проскользнули к затылку, натягивая кудрявые пряди так, чтобы у ведьмы не осталось выбора, кроме как целовать его.

И Элис с ужасом, страхом, желанием осознала, что это не он ее вынуждает. Это уже она не разрывает поцелуй. Ей нравится скользить языком по его обветренным губам, ловить дыхание, самой дышать им. Ей приятны эти грубые, властные руки и она в ответ судорожно, суматошно касается мужчины. Проводит по жилистым предплечьям, забирается выше, гладит шею и Грегори рвано выдыхает. Он не держит. Его пальцы поддевают корсет, дотрагиваются до полоски кожи между рубашкой и брюками. Алисия вздрагивает как от разряда молнии и мысленно просит его не останавливаться. Крючок за крючком, как лопнувшие нити нервов, сдаётся тугой пояс, что сковывал талию и грудь. И ладони мужчины поддевают рубашку…

Воздух бурлит огнём. Он плавит очертания, размывает все вокруг. Дышать становиться невыносимо. И Элис отстраняется, чтобы прервать эту непонятную пляску пламени, чтобы взглянуть на Грегори. На затянутые поволокой тьмы глаза, на напряженную шею и губы, что так манят.

Несмелый шаг вперёд. Ладони на груди мужчины и Элис в запале проводит языком от ключицы до шеи. Ее маг судорожно сглатывает и опускает свои руки ниже талии, чтобы подтолкнуть к себе, приподнять, вынудить обвить ногами. Алисия подчиняется, цепляется за плечи, прижимается настолько сильно, что…

Несколько шагов до кровати и непрекращающаяся игра пламени на губах. Грегори медленно опускается на постель, не размыкая тел. И его тяжесть сверху. Запах. Самый желанный… Соль, ветивер… Его ладони, губы… Они везде. Он изучает языком каждую впадинку и выпуклость. Он часто дышит, вдыхая уже аромат Элис, зарывается носом в волосы. И отстраняется.

Он встаёт с кровати и медленно, дразня, расстёгивает пуговицу за пуговицей на своей рубашке. Элис нервно сдёргивает сапожки, касается пальцами одежды, принимаясь стягивать через голову верх, но слышит резкий, как удар плетью, голос.

— Нет… — непонимание, страх… — тебя раздевать буду я.

И от этого бескомпромиссного, властного заявления ком внизу живота свивается, закручивается, пульсирует. Девушка смыкает ноги и подтягивает колени к груди, закрываясь, но ловит насмешку в темных глазах…

Элис неспешно пододвигается к краю кровати. Перехватывает руки мужчины, что почти доползли до низа рубашки. Отстраняет их. Чтобы самой несмело расстегнуть пуговицы. Провести кончиками пальцев по обнаженному животу, по тёмной полоске, что уводит под пряжку ремня. Коснуться языком разгоряченной кожи, выше к рёбрам, к груди. И вернуться вниз, очертить губами косые мышцы и услышать от мужчины вздох.

Ремень, что отделяет от шага в бездну. Алисия смотрит, закусывает губы. Дотрагивается. И Грегори перехватывает ее ладонь, прижимает к холодному металлу.

— Расстегни… — не приказ, просьба. От которой веет пороком и жаждой.