Книга Плохой для недотроги. Я тебя испорчу, страница 78 – Ая Сашина

Эта мысль кажется мне разумной. Но… Слишком дикий взгляд был у Бага, когда он уходил.

— Знаешь, — продолжает Майя, когда я немного успокаиваюсь, — иногда люди уходят, чтобы обдумать свои поступки. Это не всегда негативно. Может, он просто хочет переварить всё, что произошло.

Я киваю, пытаясь воспринять её слова. Мы с Майей направляемся в кухню, и я чувствую, как настроение меняется. В воздухе витает аромат чая, и я воспринимаю это как знак. Как будто мир всё ещё продолжает вращаться, несмотря на происходящее вокруг.

— Как дела у тебя? — спрашивает Майя, ставя чайник на плиту. Её голос не звучит навязчиво, не давит, а скорее, как бы приглашает поделиться своими мыслями.

Я нервно потираю руки, глядя на свою отражающуюся печаль в окне. Мне хочется выговориться, словно выплеснуть всю боль и тревогу. Мы с этой женщиной общались всего раз, но этого вполне хватило, чтобы я сейчас ощущала полное доверие. Именно потому я начинаю рассказывать.

— У нас всё… очень сложно, — выдыхаю я, чувствуя, как боль наконец находит выход. — Я не знаю, даже с чего начать.

— С начала, наверное…

— Если с начала, то нужно вернуться на много лет назад, — память быстро возвращает меня в прошлое, где мне всего лишь десять лет.

— Я не тороплюсь никуда! — произносит Майя, и меня словно прорывает.

Рассказываю всё, что помню. Даже самое циничное. Даже то, что, верила, навсегда останется лишь в моей памяти.

— А этот день стал настоящим адом. Я узнала, что Адам поспорил на меня. Потом… Моя мама узнала о нас, она… она пыталась покончить с собой, — отмечаю я, задыхаясь от очередного витка боли, которая накрывает меня волной.

Глаза Майи всё больше округляются от шока. Я вижу, как её лицо меняется: вместо лёгкой улыбки, с которой она меня встретила, в её глазах появляется выражение ужаса.

— Боже мой, — шепчет она. — Девочка… — Майя сама начинает плакать. — И как ты себя чувствуешь после всего этого? Это ведь… Господи!!!

Я тоже не могу сдержать слёз, которые начинают в очередной раз катиться по щекам. Я рассказываю о своих страхах и переживаниях, о том, как хочется быть рядом с Адамом, но при этом я уже не верю ему так, как раньше. И еще я боюсь того, что будет делать дальше мама, если я снова попытаюсь заставить уважать мое мнение и мою независимость. И вообще… Признаюсь, что устала. Смертельно устала.

— Девочка… — Майя подходит ко мне и порывисто обнимает. — Ты уж прости меня, но по поводу твоей матери я полностью согласна с Адамом: тебе нужно убегать от неё, без оглядки! Она ужасна! Она погубит тебя! Не себя, моя девочка!!! Себя она любит, как ты этого не видишь??? Тебя она погубит!!!

— НО… — моя душа рвется на части. — Куда мне бежать? А… Адам? — его имя выбивает из меня всхлип.

— Адам? Он, если ты действительно дорога ему, найдет тебя!

— Нет… — шепчу, ощущая, как по спине ползет ледяной страх. — Я не такая смелая…

Ангелина

2 октября, четверг

Майя отстраняется от меня, и в её глазах я читаю всю ту заботу и тревогу, которые она испытывает. Её слова про мою мать звучат в ушах как громкий набат — они резонируют с моими собственными глубоко запрятанными опасениями. Страх пронизывает меня, но одновременно с этим появляется какая-то неведомая сила, как будто из глубин души пробуждается желание вырваться на свободу.