Книга Плохой для недотроги. Я тебя испорчу, страница 76 – Ая Сашина

— Да, — она начинается спускаться по ступенькам. — Не понимаю, почему ты до сих пор здесь? Игра давно окончена, Адам!

Не трогаю её. До тех пор пока не выходим на улицу. А там разворачиваю к себе лицом и прижимаюсь нос к носу.

— Ты же умная девочка! Если бы дело было лишь в споре, меня бы здесь не было! Меня бы давно рядом с тобой не было! Поимел бы и выбросил!

Монашка кривится.

— Ты так делал раньше? Это ужасно!

— Я не делал так раньше! — вру, конечно. Да, я использовал девчонок лишь с одной целью, но… я ведь говорил, что не безгрешен.

— В любом случае… Я пообещала маме! — на последних словах её губы дрожат.

— Чего хочешь ты сама? — встряхиваю её слегка. — Скажи! Без мамы… Без папы… Без мишуры из навязанной обществом херотени! Чего ты хочешь???

— Я не знаю, — признается и отворачивается, так как не может смотреть мне в глаза.

Она не знает — зато я знаю. Беру её на руки и иду к машине, стоящей неподалеку. Я знаю! Я заберу её себе! Я никому больше не позволю над ней издеваться!

— Куда ты направляешься? — пугается.

— Поедем домой. Заебало меня всё это. Хочу просто вырубиться и поспать. И чтобы ты была рядом, — добавляю. Эти слова сами вырываются из меня.

— Домой? К тебе? Но там ведь твоя семья!

— И?.. Похер. К тому же вы уже знакомы! — вспоминаю, как при первой встрече Ангелины и родителей говорил, что женюсь на ней. Эта мысль как-то больно царапает изнутри.

— Я не хочу! — пытается спрыгнуть на землю. Отпускаю — мы уже подошли к машине.

— А куда ты хочешь? Опять не знаешь? — меня начинает раздражать её поведение.

— Знаю. Домой! Но не к тебе, а к себе, — упрямо сверлит меня своими бездонными глазами.

— Будешь и дальше сходить там с ума? Очнись… Мир не ограничивается только твоей квартирой, мамой и церковью.

— Конечно. Ты хочешь, чтобы мой мир ограничивался лишь тобой! — выдает то, что мгновенно напрягает меня.

Я обхватываю голову руками, пытаясь осознать, как всё пришло к этому. Мы стоим, словно на краю обрыва, где каждое слово может стать последним шагом в пустоту. Каждый её взгляд будто проникает в самую душу, разбивая её на куски.

— Что в этом плохого? — искренне не понимаю. Мне она точно может доверять!

— А что хорошего?

— Сядь в машину! — всё-таки срываюсь.

— Нет. Хочешь забрать меня из одной тюрьмы, чтобы посадить в другую? — на ее глаза набегают слезы.

Черт бы всё побрал! Я готов взреветь от этой всей хуйни! Я не привык к таким сложностям. Обычно, когда мне начинают ебать мозг, я просто собираюсь и ухожу. Даже сейчас мелькает мысль о том, чтобы сесть за руль и уехать туда, где нет проблем, где есть лишь ветер в ушах, музыка, бухло, доступные девки.

Ангел словно чувствует перепад в моем настроении. Подбирается вся, во взгляде вызов.

— Уезжай! — предлагает настойчиво. — Уже не будет так, как было. Я не буду той, кем была.

— Уезжать? — не верю своим ушам. — Значит… — начинаю осторожно, — с твоей стороны это всё было не так серьезно, как я думал?

Осекается. На её личике тысячи эмоций.

— Не говори так, — глаза сверкают ярче от застывшей в них влаги.

— Тогда какого хуя мы здесь стоим??? Я же сказал, что тот спор это просто, чтобы позлить Бориса! Я никогда не относился к тебе лишь как к предмету, на который мы «забились».

— А как ты ко мне относился?

Время, кажется, замедляется. Воздух зависает, не поступая больше в легкие. Сердце работает на износ, отдаваясь набатом в голове.