Книга Ни любви, ни жалости, страница 42 – Ая Сашина

Гай при виде меня лихо присвистывает.

— Это как? Где?

— В твоем дворе, - киваю за окно. – Злачный здесь район. Говорил же тебе, что квартиру нужно было подальше отсюда снимать.

На самом деле я рад, что Валя живет сейчас именно в этом доме. Прям то, что доктор прописал. Но другу об этом знать необязательно. Не хватало мне только его насмешек. А этого точно не избежать, если узнает из-за чего, вернее, из-за кого разгорелся сыр-бор.

— Аптечка нужна? – топает следом, когда иду в ванную.

— Нет.

— Рану обработать бы, - пристально разглядывает мои губы.

— Заживет, - морщусь. Рана не столько болит, сколько бесит, каким недоноском она была оставлена.

— Мне это… - Валя смотрит из-подо лба. – Уходить уже надо. Справишься?

— Как нянька носишься со мной, - усмехаюсь. – Похоже, что не справлюсь?

— Я так спросил… Чтоб без обид.

— Какие обиды? Иди, давай.

Снова судьба благоволит мне. Гай уйдет, и я смогу спокойно поговорить с Сапегой.

Губа опухает всё сильнее. Да и на скуле становится заметным небольшой синяк. Придирчиво рассматриваю себя в зеркале. Заранее понимаю, как будет недоволен отец, когда увидит меня. Он честно считает, что физическая расправа – это самое последнее дело, что только примитивные идиоты опускаются до такого уровня.

Но это всё будет потом…

Сейчас же возвращаюсь в комнату, беру телефон, нахожу в контактах нашей классной группы Сапегу. Пишу номер квартиры, в которой нахожусь в данный момент, акцентирую внимание на том, что один здесь, чтоб не боялась, в самом конце указываю, что нужно поговорить. А потом жду. Нервничая и расхаживая из угла в угол, словно загнанный зверь. Минуты идут, сообщение прочитано, но реакции ноль.

Нужно пускать в ход тяжелую артиллерию. Фоткаю разбитую губу, сбрасываю Веронике. Добавляю, что снова встретил её приятеля. Перезванивает буквально через секунду.

— Я уже говорила, что не нуждаюсь в защите! Ни в твоей, ни в чьей-либо еще! – начинает наезжать на меня со старта.

Поворот однако. Другой любой девчонке было бы приятно, что за неё заступились. Но это же гордая Сапега… Чувствую раздражение. Ну, почему она такая?

— Не придешь, значит? – спрашиваю грубо. Ожидание выбешивает еще сильнее.

— Приду. Если ты точно один, - отвечает всё-таки, спустя несколько секунд. Голос уже едва слышен. Растеряла свои пламенные эмоции.

— Один. Приходи.

Засовываю телефон в задний карман джинс и иду к двери. Сердце что отбойный молот. Это, мля, что еще такое?.. Тахикардией вроде никогда не страдал.

Вскоре раздается тихое царапанье. Такая скромная, когда не нужно.

— Заходи, - распахиваю дверь и не могу удержаться от ругательства.

— Ты чего? – тормозит испуганно, уже собираясь зайти в квартиру.

— Это он? – не могу отвести глаз от синяка на щеке Вероники. Конечно, он! – отвечаю самому себе. Хочется отмотать время назад. Если бы знал о том, что Рыло и сегодня тронул её, он так бы, можно сказать, легко не отделался. Размазал бы его словно кусок дерьма по дороге.

— Тебе, смотрю, самому досталось, - Сапега всё-таки переступает порог, закрывает за собой дверь. Возможно, просто не хочет, чтобы кто-то увидел, что она здесь. – Зачем ты снова к нему полез? – замирает в прихожей, не зная, что делать дальше.

— Проходи, - киваю в сторону кухни.

— Нет, - отрицательно машет головой.