Книга Внутри, страница 136 – Катрин Корр

Что он имел в виду, говоря о том, что я залью всё слезами? И о каких таких положительных компонентах шла речь?

Какое-то издевательство! Почему я ничего не помню?!

— Ты будешь есть или попросить сложить еду с собой? — возвращает меня в реальность вопрос подруги.

Мы с Настей сидим на летней веранде ресторана европейской кухни, а передо мной огромная тарелка аппетитной пасты с морепродуктами.

— Адель, ты как? — заглядывает она в мои глаза. — Ты себя плохо чувствуешь? Болит голова? Тошнит?

— Успокойся, со мной всё хорошо.

— Ладно… Но дай мне знать, если вдруг тебя что-то будет тревожить, поняла?

— Сразу видно, что Ника тебя обработала.

— При чем тут «обработала»? — возмущается она, накручивая на вилку спагетти в томатном соусе. — Я переживаю за тебя и хочу знать всё о твоем самочувствии.

— Не стоит беспокоиться. Со мной всё в полном порядке, за исключением того, что я многого не помню.

— И хорошо, что так! — вставляет Настя, как гвоздь в деревяшку и забивает его молотком. — До сих пор поверить не могу, что Богдан настолько слетел с катушек. Прости, — улыбается она виновато. — Не хотела напоминать о нем.

— Для меня он просто Богдан, — говорю в который раз за эти несколько дней. Все вокруг его ненавидят и презирают.

— Ну да. Просто Богдан.

— И ты туда же? — спрашиваю со вздохом.

— А куда ещё? Этот ненормальный проник в твою квартиру и установил скрытую камеру! А потом он треснул тебя по голове, запихнул в багажник и увез бог знает куда! Типичный сюжет для фильма ужасов! Да он же чокнутый! От маньяка его отделяет тонкая грань! Черт возьми, я до сих пор в шоке.

— Его мама разбита, — говорю, ковыряясь вилкой в тарелке. — А отец проклинает его.

— Ещё бы! Их любимого сыночка могут посадить на пять лет, если не больше. Господи, он ведь преследовал тебя! Это просто ужасно! Вроде бы свой человек, близкий к вашей семье, и творит такие жуткие вещи! И, кстати говоря, я на тебя злюсь.

— Почему?

— Она ещё и спрашивает! Да ты мне и словом не обмолвилась, что Богдан тебя ударил! Ты хоть представляешь, в каком ужасе я была, когда Архип рассказывал мне об этом?

— Извини, но я этого не помню, так что проехали.

— Ну, да. Теперь остается только это. Просто никогда больше так не делай, поняла? Не молчи о том, о чем нужно говорить, Адель.

— Я думаю, что это случилось из-за меня, — говорю и опускаю приборы на края тарелки, признавая полное отсутствие аппетита. — С Богданом я имею в виду.

— То есть?

— Я вчера перебирала альбомы с фотографиями в доме родителей и увидела снимок с празднования моего двадцатилетия.

— Здорово, что Кирилл печатает фотографии! Сейчас это мало кто… — Настя замолкает и делает глубокий вдох. — А-а. И ты вспомнила, как…

— Да, я вспомнила, как «феерично» лишилась девственности. Не то чтобы детально, но увидеть картину в общих чертах оказалось достаточно для понимания того, что в происходящем с Богданом есть и моя вина.

— Что за бред? — фыркает Настя. — Это тут при чем?

— При том, что я сама соблазнила его. Дала ему зеленый свет, а потом сделала вид, что ничего не было и он меня не интересует.

— Так ничего и не было! Вы не переспали, и ты ни чем ему не обязана, как и любая другая девушка!

— Скажи ещё громче, а то тебя усатый мужик за дальним столиком не услышал.

Закатив глаза, Настя наклоняется к столу и говорит: