Онлайн книга «Собственность Дьявола. Право на семью»
|
* * * Боже мой, Тома, я ждала этого момента столько месяцев! Каждый день мечтала о том, как увижу отца, обниму, расскажу ему о себе, о детях. И вот он здесь! Как я могу стоять на месте, когда сердце выламывает рёбра? Рвётся из груди к папе, как сумасшедшее. Буквально тащит меня к нему! Словно к магниту магнит. Добегаю к трём приближающимся фигурам. Мне не терпится броситься отцу на шею, но в последний момент я сдерживаю себя. Резко торможу в метре от папы и друзей. Видно, что отец не настолько крепок после болезни. Определённо не сможет удержать равновесие. Мы оба упадём на землю. Милана с мужем ведут его под руки, останавливаются рядом. Лицом к лицу. Скрип снега стихает. Напряжённое безмолвие, возникшее в застывшей паузе, нарушает моё срывающееся дыхание. Чувство жжения в гортани усиливается из-за мороза. Во рту пересыхает. Я сглатываю через боль. Боже мой, что же я молчу? — Папа… — мой дрожащий голос разрезает повисшую тишину. — Здравствуй, родной… С судорожно бьющимся сердцем в груди выхватываю отцовский настороженный взгляд и тут же понимаю, что он меня не узнаёт. Господи, неужели он не чувствует связи между нами? Считает меня чужой? Изучая моё лицо при тусклом свете фонаря, отец прищуривается. Будто пробует вытащить из закромов памяти хоть какие-то воспоминания. Но не выходит. Вижу, что у него ни черта не выходит! Из-за этого мне хочется поднять голову и громко закричать прямо в небо, как всё это несправедливо! Я готова разрыдаться прямо сейчас. Мои протянутые к нему руки так и продолжают висеть в воздухе и трястись. Он к ним не прикасается. Лишь с опаской поглядывает. То на меня, то на мою подругу. — Милана, кто эта девушка? — будто в кипяток окунает своим негромким вопросом. — Это Маша. Ваша дочь. Я вам про неё рассказывала, — отвечает ему Мила. Он её помнит? А как же я? Крестницу помнит, а дочку нет? От этого осознания сердце пронзают тысячи раскалённых иголок. Протыкают его насквозь. Обливаясь кровью, оно горит. Выжигает нутро до чёрной обугленной корочки. Живого места во мне не оставляет. «Почему? Почему ты так несправедлив ко мне?» — мысленно обратившись к Всевышнему, безвольно опускаю руки. Сжимаю пальцы в кулаки. Да так сильно, что мышцы сводит от боли. — Маша, простудишься, — голос Шаха врывается в мою голову. Стерев с лица дорожки слёз, вскидываю на него обречённый взгляд. — Так будет не всегда. Наберись терпения, — отвечает, не дожидаясь вопроса. — Он только что вспомнил Милану. И тебя вспомнит. Дай ему немного времени, — заверяет меня Вадим, поспешно снимая с себя пуховик. Через мгновенье он кутает моё озябшее тело в пропитанную жаром одежду. Зябко вздрагиваю. От отчаяния не прекращают литься слёзы. Перевожу виноватый взгляд на Милу, но так и не нахожу для неё нужных слов. Ни извинений. Ни сожаления. Ни благодарности… Меня словно заклинило. Замкнуло высоковольтной линией. Я на неё совершенно не злюсь. Нет. Мне не за что на неё злиться. Особенно сейчас. Когда, благодаря ей, папа стоит так близко, что я слышу его дыхание. Улавливаю родной запах. Вижу его реакции. Просто я слишком измотана, слишком потрясена и разбита, чтобы что-то говорить… — Девчонки, а ну-ка, быстренько ноги в руки и бегом в дом! — требует Вадим, взглянув на мои заснеженные тапки. — За вами глаз да глаз нужен! А ещё ремень по вам плачет. И не думайте, что удастся увильнуть от серьёзного разговора со мной. Сейчас с обеих спрошу. Совсем страх потеряли так собой рисковать… |