Книга Без памяти во лжи, страница 59 – Настя Петухова

Время тянется медленно, чертовски медленно. Каждая секунда пульсирует в висках невыносимой болью.

Сердце колотится так, будто хочет вырваться из груди, и я не могу остановить это. Не могу взять себя в руки и включить холодный рассудок.

В голове крутятся тысячи мыслей...

Я не знаю, что с ней, не знаю, очнётся ли она, но главное, как это вообще случилось. Я должен был защитить её, а вместо этого она снова здесь, в больнице, окружённая врачами, что шепчутся между собой.

Осмотр затягивается.

Поднимаю на уши всю больницу. Будто с ума схожу. Кричу на медсестёр, требую главного врача, угрожаю, что разнесу здесь всё, если мне не скажут, что с ней.

Голос гремит по коридору, люди оглядываются, но мне плевать. Абсолютно всё равно, кто и что подумает.

Я хочу одного — чтобы они сказали, что с Эмили всё будет хорошо...

Что она откроет глаза, улыбнётся мне, что эта чёртова травма не заберёт её у меня. Я не могу потерять её.

Спустя вечность главный врач всё-таки выходит ко мне — невысокий, лысеющий, с усталыми глазами за очками. Я делаю шаг к нему, сжимаю кулаки, но он замечает воинственный настрой и поднимает руку, останавливая меня.

— Ваша жена в стабильном состоянии, — говорит уверенно. Его голос спокойный, почти монотонный. — У неё сотрясение мозга, ушибы на спине и плечах. После тщательного осмотра мы сделали вывод, что она упала не сама — её толкнули... — делает паузу. — Но угрозы для жизни нет. Селена... — когда он произносит это имя, зажмуриваюсь, едва сдерживаясь. — очнётся, нужно время для восстановления.

Я выдыхаю сквозь стиснутые зубы, воздух урывками рвётся из груди.

Стабильное состояние.

Она жива. И будет жить.

Но слова врача — «её толкнули» — впиваются в меня, как острые осколки. Кто-то сделал это. Кто-то посмел тронуть мою Эмили!

Сжимаю челюсть, чувствуя, как злость вскипает внутри, горячая и острая, сжигающая всё на своём пути.

— Кто? — голос дрожит от ярости. — Кто это сделал?

Спрашиваю не у врача, скорее, сам у себя, размышляя вслух. Однако мужчина принимает вопрос на свой счёт и качает головой.

— Мы не знаем, — говорит с нотой сожаления. — Это не наша работа. Здесь ваша жена под присмотром. Идите домой, мы сообщим, когда она очнётся.

Смотрю на него, и мне хочется схватить его за воротник, встряхнуть, заставить сказать больше. Но я понимаю, что он прав — они не знают.

Киваю и отхожу обратно к стене, всем видом показывая, что разговор окончен.

Домой не пойду. Я останусь здесь, под дверью палаты, пока не увижу её глаза и не услышу голос...

Охранники стоят в стороне, переминаются с ноги на ногу, и я поворачиваюсь к ним. Их лица напряжённые, виноватые, и это только подогревает мою злость. Они должны были следить за ней, а не стоять, как истуканы!

— В торговый центр, — мой голос режет, как лезвие. — Сейчас же. Проверьте камеры видеонаблюдения. Просмотрите всё — каждый угол, каждую секунду. Я хочу знать, кто это сделал. Докопайтесь до правды. Возвращайтесь только с результатами!

Они кивают, уходят быстро, почти бегом, и я остаюсь один. Сажусь на стул у двери палаты, опираюсь локтями на колени и провожу руками по лицу.

Тишина больницы давит на меня — только писк приборов, шаги медсестёр и запах антисептика, помогают держать себя в руках, отвлекая от страшных мыслей.

Я не нахожу себе места. Ноги дрожат, хочется встать, ходить, что-то делать, но я заставляю себя сидеть и ждать. Эмили за этой дверью, и я должен быть рядом.