Книга Сопротивляться бессмысленно, страница 50 – Юлия Резник

— Не распробовал. Ты позвонила.

— Тогда не буду вас отвлекать! — шепчет Сабина. И я, мать его так, в момент сдуваюсь.

— Черт, да стой ты! Перестань, а? Не обижайся. Это просто ужин. Мы сто лет со Светкой знакомы. И уж поверь, между нами ничего не может быть.

— А она об этом знает? — язвит Сабина.

— Да мне похуй! Слушай… Ну ты чего, а?

— Ничего! Меня сплавил, и во все тяжкие пустился.

— Ты сейчас вообще не то говоришь, Сабин.

— Да уж, куда мне до Казанцевой! Все с тобой ясно.

Она обрывает вызов. Я смотрю на потухший экран, скрипя зубами. Детский сад какой-то, ей богу!

Сабина

Умом я, наверное, даже понимаю, насколько мое поведение незрело. Но сделать ничего не могу. Разве что отключить телефон, чтобы не усугубить и без того вышедшую из-под всякого моего контроля ситуацию, переключившись на давно откладываемые вещи. Например, на работу. Парк, раскинувшийся вокруг моего дома, особенно прекрасен на закате, а мне надо отснять рекламный ролик для бренда спортивной одежды и отослать его на монтаж, чтобы не сорвать сроки выкладки.

Не давая себе передумать и вновь погрузиться в апатию, быстро собираюсь. Делаю легкий макияж и цепляю на плечо холщовый мешок со штативом. Подавляемая истерика вперемешку с ревностью обжигает нутро кипятком. И из-за этого мои движения приобретают обычно несвойственную мне суетливость. Натягиваю кепку посильнее на глаза и делаю глубокий вдох в надежде хоть чуть-чуть охолонуть.

Парк встречает мягким светом и лёгкой влажной прохладой. Беговая дорожка тянется вдоль подвесного моста над рекой. Солнце зависает над горизонтом, превращая воду в расплавленное золото. Свет идеален, надо спешить. Устанавливаю штатив, проверяю стабилизацию. Меняю локации. По сценарию мне нужно отснять пробежку, разминку у дерева и то, как я пью из бутылки с фирменным логотипом, перед этим поправив кепку. Время от времени проверяю плейбэк, киваю себе, двигаюсь дальше. Работа не дает мне скатиться в отчаяние.

— Ну, здравствуй, звезда интернета, — раздаётся за спиной.

Я замираю. Сердце будто стискивают в кулаке. Голос знакомый до отвращения. Наверное, кому-то он может показаться даже красивым. Когда-то я обманывалась, что в него влюбилась. Так было легче примириться с происходящим, да…

Поворачиваюсь, Иван будто вырастает из воздуха. В лице ни намёка на тревогу, ни капли смущения. На губах — легкая усмешка и привычная властность в движениях.

— Не подходи ко мне! — истерю я, не в силах вспомнить, какого черта мы с Лёшей решили, что одна я в безопасности.

— Ну, ты чего? Перестань. Вокруг полно людей, думаешь, я тебя у них на глазах стану убивать, или что?

— Я не знаю, что может взбрести тебе в голову, — говорю я, собирая штатив обратно в сумку.

— Ну, подумай. Ты же у меня умная девочка.

— Не у тебя, Вань. Хватит!

— А у кого? У мента, что за тебя вписался?

Я холодею, размышляя над тем, как много ему известно о наших отношениях с Багировым. С одной стороны, если Тегляев узнает, что он больше не единственный мужчина в моей жизни, с меня, наконец, сойдет клеймо этой ненавистной мне эксклюзивности. С другой… Впав в ярость, он может начать Лёше мстить. Для него же я и не человек даже. Так, собственность, посягательство на которую он вряд ли кому спустит с рук.

— Не твое дело, — сиплю я, вздернув подбородок.