Книга Сопротивляться бессмысленно, страница 6 – Юлия Резник

— Я не прошу сочувствия. Я не святая. Я знала, на что шла. Но я не знала, что однажды он решит, что я принадлежу ему полностью. Что он может распоряжаться моей жизнью. Что удар по лицу — это воспитание, а угроза топором — урок.

Я вижу, как в чате появляется имя: «@advgromov». Это адвокат. Он пишет: «Свяжитесь со мной. Я помогу. Бесплатно». Следом — предложение от фонда помощи пострадавшим женщинам. И я впервые с начала этого кошмара чувствую, что не одна. Что я человек, а не бесправная дырка, как сегодня ночью меня называл Иван… Что я, несмотря ни на что, достойна человеческого участия и сочувствия.

— Я хочу, чтобы это расследовали. Хочу, чтобы он сел, и чтобы очередная дурочка, попавшая в сложные обстоятельства, не повторила мой путь.

Эфир длится почти полчаса. Я заканчиваю, когда голос садится, а в горле першит от слёз. К этому моменту меня смотрит двадцать тысяч зрителей. Это пятая часть моей аудитории. До блогера-миллионника мне пока далеко, но… Я надеюсь, что и этого будет достаточно, чтобы вызвать общественный резонанс. Потому что у меня ноль идей, как быть — если нет.

План «б» просто не предусмотрен. Я ничего не могу противопоставить Тегляеву. Ничего ровным счетом, кроме того, что уже сделала.

Дрожа от напряжения — исповедь отняла все мои силы, я откладываю телефон и закрываю глаза. Всё ещё кажется, будто я лежу на диване. В той квартире, а он в углу… Сколько ни гоню эти картинки — все без толку. Неизбежно вспоминаю и появление ментов. Наверное, они приехали быстро, у них имеются свои нормы, для меня же и это время обернулось вечностью.

Кажется, того, что говорил со мной, звали Алексей… Он не был добрым. Не гладил по голове, не говорил, что всё будет хорошо. Более того, очевидно было, что он осуждал меня и пребывал в уверенности, что я на следующий же день заберу заявление. И тем не менее, когда я попросила его не бросать меня, он не ушёл. А потом даже пообещал, что закроет Тегляева. Может, этот самый Алексей не до конца понимал, с кем имеет дело. Может, мне надо было ему объяснить, против кого он выступает, чтобы не портить хорошему парню жизнь. Но я… Черт, я, наверное, все-таки эгоистка, ведь выбирая между его и своим покоем, я выбрала свой. Стыдно ли мне? Нет. Иначе мне просто не выжить.

Поврежденные топором кисти ноют. Сознание туманит влитый в меня обезбол, и я отрубаюсь.

Утро наступает не сразу. Оно пробирается в палату будто на цыпочках. Приглушённым светом за окном, звоном ложек в столовой где-то этажом ниже. В голове шумит, тело ломит, я жалею о том, что проснулась, еще до того, как раздается стук в дверь. А уж когда ко мне заходит лощеный тип в черном костюме — подавно. Потому что от его прилизанных волос и белоснежной неискренней улыбки за версту несет неприятностями.

— Сабина Игоревна? Меня зовут Руслан Анатольевич. Я представляю интересы Ивана Сергеевича.

Улыбается, как будто в этом разговоре он находит что-то смешное.

— Я не желаю с вами разговаривать. Покиньте мою палату. Немедленно.

Наплевав на мои слова, мужик садится на стул рядом с кроватью и открывает папку.

— Понимаю, что вы сейчас в уязвимом положении. Но вы же умная девушка. У вас есть блог, аудитория, своя репутация. Не думаю, что вам выгодно продолжать этот конфликт. Публично.