Книга Развод.com, страница 93 – Ольга Рузанова, Лина Коваль

— Я не об этом, — прерываю, скрещивая пальцы. — В общем, Уль.... Хочу тебе сообщить, что я нашел для тебя новое место.

— Что это значит, Ром?

— Гафт согласился взять тебя в качестве секретаря, — твердо, с ровной улыбкой сообщаю. — В заработной плате ты не потеряешь, а с учетом дальнейших перспектив место даже лучше, чем у меня. Олигархом я с политикой вряд ли стану.

— В смысле? — она нервно облизывает губы и смотрит сначала в ежедневник, а потом на меня.

— Ты ведь все поняла. Зачем переспрашиваешь?

— Я сделала что-то не так, да? Тебя не устроило? Скажи, что, и мы это решим.

— Дело не в этом. Просто так надо. Ты отличный сотрудник, не переживай.

— Это из-за твоей жены, да? — она вскакивает. — Ты серьезно увольняешь меня из-за прихоти Наташи?

— Успокойся, — грубовато бросаю. — И сядь.

— Просто не верится, что ты на такое способен. Ты ведь серьезный человек, — вытирая слезы, рассуждает. — Я работала, старалась, выполняла все твои поручения.

— Я знаю. Ты молодец, Уль.

— Но.… — всхлипывает. — Это не честно!!!! Несправедливо по отношению ко мне. Из-за какого-то звонка.

— Ты нагрубила, — осекаюсь, подхватывая со стола каучуковый мяч, и кидаю его в стену. — Нагрубила моей жене, — поймав, грозно смотрю на помощницу.

— Я ей не грубила, — она с обидой в голосе защищается. — Я вообще никогда и никому не грублю. Это она… прости, твоя жена обвинила меня в чем-то. Такой бред! — вскакивает с места. — В общем, как скажешь.

Ульяна, топая каблуками, срывается с места, а я снова вижу Митволя. Прекрасно, твою мать. Просто день открытых дверей.

— Ты хотел межгалактический взрыв, Березовский? — Кирилл бесцеремонно вламывается в кабинет и быстрым шагом направляется к столу. Возбужденное лицо похоже на белый, смазанный жирным маслом блин. — Вот и он. Полюбуйся.

— Кто он? — устало спрашиваю.

— Взрыв, блядь. Такой взрыв, что охуеем отписываться. Кровью здесь все сейчас умоемся. Теперь тебе выборы даже в Австралии не выиграть. Даже в Хогвартсе, твою мать.

Я спокойно кидаю в последний раз мяч и с легкой иронией смотрю на своего политтехнолога. Забавный. Еще с утра он мне вежливо выкал, а теперь орет как потерпевший и трясет перед носом глянцевым журналом. Разгон, прямо скажем, как у спортивного болида на «Формуле».

— Что там, Кирилл?

Ухватившись пальцами за край, подъезжаю к столу и… блядь, зависаю на идеальных сосках своей жены, которые ночью так старательно облизывал. Правда, на фото ареолы неестественно розовые. Сейчас, после родов, они чуть потемневшие и выглядят крупнее, потому что из них сочится молоко.

— Это чё за на хер? — нависаю над раскрытым журналом.

Мой взгляд хаотично разгуливает по странице, затем смотрю на обложку. «Фото и жизнь». В первый раз вижу.

Возвращаюсь туда, где завис.

Наташа в пеньюаре, с охуительным, округлым животиком, в котором еще пару месяцев назад рос и развивался наш маленький Саша. А вот она смотрит прямо перед собой, сексуально закусив пухлую губу и едва касаясь щеки пальцами. Русые волосы лежат на плечах ровным, блестящим полотном, дополняющим образ в стиле голливудских шестидесятых.

Листаю.

И здесь тоже Гайка.

Только опять без лифчика. Твою мать.

— И что ты на это скажешь, Роман Алексеевич?

Я поднимаю затуманенный взгляд на Митволя и чувствую, как под грудью рвутся стальные канаты, которые и так на честном слове держались. Нутро обжигает кипящей ревностью.