Книга Отец на час. Работает спецназ, страница 34 – Лина Коваль

Влад спрыгивает со строительных лесов и садится на корточки рядом с раскрытым ящиком, в котором, я полагаю, он хранит инструменты. У нас в доме даже молотка нет. Зато на чердаке полное собрание сочинений Петра Ильича Чайковского. Шестьдесят три тома. Этим тоже можно прибить.

- Наверное, не стоило так в лоб… - с сомнением вздыхаю.

- Все нормально, Федерика.

- Я не уверена…

- Не переживайте так, - вежливо подключается Сергей. - Поплачет немного и закончит заниматься этой ерундой.

- Не знаю…

- Так. Угли готовы, а мясо где, хозяйка?...

- Сейчас принесу, - устало опускаю ноги на газон.

- Лежи уже. Я сам, - командует Влад и скрывается в доме.

Я задерживаю дыхание. Надо с ним серьёзно поговорить о субординации. Вчерашний вечер ничего не меняет. Да я и не особо помню… Только обрывки, ужасно постыдные. Их вполне хватает, чтобы не работать над восстановлением памяти.

Молча наблюдаю, как Влад возвращается с миской в руке. Не сразу замечаю, что за ним семенит Эльза со стопкой книг и журналов в руках.

- Вот!!!

Начинает закидывать их в мангал.

Я резко приподнимаюсь.

- Проповеди Сатаны, Сатанинское колдовство, пентаграммы дьявола. Пускай все сгорит, мамочка.

Повернувшись ко мне, рыдает. Лицо - абсолютно чистое, весь макияж она смыла.

- Владь....

Отец подхватывает на руки испуганную Машу.

- Голи, голи, Сатана! - тут же осмелев, кричит она, ухватившись за крепкую мужскую шею.

- Я больше не гот, мамочка! - торжественно сообщает Эльза, отправляя и кепку в огонь.

Мы с Владом переглядываемся.

«Я же говорил», - излучают его умные, невозмутимые глаза. В них мерцают победные искорки.

Ладно-ладно…

Из кармана толстовки моей двенадцатилетней дочери неожиданно появляется ободок с кошачьими ушками и… ошейник, по всей видимости, принадлежащий Пушистому, который она тянет ко мне.

Я растерянно хлопаю глазами.

- Я теперь квадробер!... Мам, застегни? А то я на день рождения опаздываю.

- Леон, дорогой, пойдем обедать! - постучавшись в тяжелую дверь с кричащей наклейкой «Не буди во мне зверя», жду ответа.

Мой старший сын - моя большая боль, потому что именно на нем я училась и росла как мать.

Именно в воспитании Леона я допустила больше всего фатальных ошибок. Этот факт каждый раз делает меня слабой и нерешительной, когда я пытаюсь противостоять очередным подростковым прихотям и ультиматумам.

А их за последние несколько лет было немало. И я всему потакала.

Лео учится как хочет, регулярно забивает на танцы и хор, не ограничен в передвижении по городу и использовании всевозможных гаджетов.

Но все!

Баста, карапузики!

Больше я не буду мямлей.

Ни с кем.

- Я не голоден, - доносится из комнаты нагловато-обиженное уведомление.

Хмурюсь, восстанавливая дыхание.

Это ведь то же самое, что с подчиненными, Федерика. Стоит выдержать паузу, перед тем как ответить, иначе непедагогично и бесчеловечно.

- И долго ты собираешься сидеть там один? - Складываю руки на груди.

После того как Влад повез юную квадробершу на день рождения к подруге, я приняла успокоительное и переоделась в свободную белую рубашку и льняные шорты. А ещё сделала то, что дома обычно себе запрещаю: нанесла легкий, освежающий тон на лицо и подчеркнула персиковыми румянами скулы.

Присутствие в доме двух зрелых мужчин как-то обязывает выпрямлять плечи и быть чуточку «фреш». В смысле свеженькой.